Надеюсь, что нет, хотя я уверена, что он это сделал.
Моя грудь сжимается при мысли, что он причинил этим людям сильную боль только потому, что они говорили со мной или прикасались ко мне.
И где он, черт возьми, вообще?
Я нажимаю на его контакт.
Сесилия: Я здесь. Тебя нет.
Я жду, пока он прочитает это и ответит.
И жду.
И жду.
Потом засыпаю в ожидании.
Я просыпаюсь, чувствуя дрожь от холода. Сначала я дезориентирована, затем события прошлой ночи снова всплывают в памяти.
Первое, что я замечаю — пустое место рядом со мной.
Я хватаю свой телефон, который упал на пол, потому что, возможно, я спала с ним в руке.
Сейчас десять тридцать. Черт возьми. Как я могла проспать?
В животе у меня затрепетало, когда я нашла сообщение от него.
Джереми: Появилась проблема. Я скоро с тобой поговорю.
Его слова кажутся обрывистыми, почти пренебрежительными. Или я просто надеюсь, что слишком много в них вкладываю.
Сесилия: Что за проблема?
Джереми: Ничего такого, о чем тебе нужно знать.
Моя кровь вскипает, и чувство уныния прошлой ночи нахлынуло с новой силой.
Сесилия: Ты мог бы, я не знаю, предупредить меня заранее, чтобы я могла быть с людьми, которые действительно заботятся обо мне и моем времени, а не сидеть в этом готическом доме.
Джереми: Убери сарказм и следи за языком.
Сесилия: Пошел ты.
Я делаю паузу, и думаю, что он тоже делает паузу, потому что на другом конце не печатают.
Какого... Я только что выругалась? Ладно. Это не считается, так как это в сообщении. Я же не сказал это вслух.
Я вздрагиваю, когда телефон снова вибрирует в моей руке.
Джереми: В следующий раз, когда увижу тебя, я буду тем, кто прижмет тебя к себе и будет трахать тебя до тех пор, пока ты не начнешь визжать, подпрыгивая на моем члене.
По телу пробегает жар, и я пытаюсь — но безуспешно — не сжимать ноги.
Это нечестно, что он может повлиять на меня одними лишь словами.
Джереми: Я уезжаю домой на несколько дней. У нас с Анникой возникла проблема, о которой, я уверен, ты прекрасно осведомлена.
Я напрягаюсь по совершенно другой причине.