— Давай, детка.
Она качает головой.
— Что, если ты заманиваешь меня в могилу? Может, ты не шутил, и это именно то место, где вы хороните трупы. Или еще хуже, может быть, несколько твоих подчиненных ждут в лесу, чтобы изнасиловать меня.
— Если бы я хотел тебя похоронить, я бы убил тебя около часа назад, пока меня не избили за твое ныне отсутствующее доверие. И никто не прикоснется к тебе до того, как я покрою свой член твоей кровью.
Она поджала губы.
— Это должно успокаивать?
— Нет. Просто констатация фактов.
— Это отвратительно.
— А ты повторяешься, это начинает меня бесить. — Я наклоняю голову. — Выходи.
Когда она колеблется, я отбрасываю ремень безопасности и хватаю ее за запястье. Она пытается сопротивляться, ее тело застывает, вероятно, позволяя панике взять контроль.
Я с легкостью тащу ее за машину. Она маленькая, я мог бы раздавить ее одной рукой — без всякой силы.
В темноте ее кожа кажется бледно-голубой, как у свежего трупа. Если у нее каким-то образом начнется кровотечение и к нему добавится красный цвет, ее кожа будет выглядеть неземной под луной.
Тот факт, что я решил не воплощать эти фантазии с этой девушкой, является чудесным проявлением моего импульсивного контроля.
Подавляй, ублюдок.
— Я могу идти сама. — Ее голос дрожит, когда она пытается освободиться и терпит неудачу. Бесчисленное количество раз.
Она достаточно упряма, чтобы продолжать попытки. Я дам ей это.
— Ты не сделала этого, когда я дал тебе шанс раньше, так что теперь мяч на моей стороне.
— Прекрати, Киллиан.
Я делаю паузу при звуке моего имени то, как она сказала это своим милом голоском, который ничем не отличается от колыбельной. Мне даже не нравятся голоса людей в большинстве случаев. Некоторые из них высокопарны, другие низки, а большинство чертовски раздражают.
Однако в ее голосе есть правильное количество сладости и мелодичности. Правильное количество мягкости и парализующего ужаса.
Я смотрю на нее.
— Что прекратить?
— Что бы ты ни делала.
— Даже если тебе нравится то, что я делаю?
— Я сомневаюсь, что мне понравится все, что ты делаешь.
— Уверена в этом? — Мы останавливаемся возле небольшого озера, и Глиндон замирает.
Ее попытки бороться давно забыты, так как она смотрит на озеро перед нами.
Сотни крошечных желтых точек освещают деревья и сияют на поверхности воды с эффективностью маленьких ламп.
Пока она наблюдает за светлячками, я наблюдаю за ней.
Я задыхаюсь от того, как расслабляются ее плечи и приоткрываются губы. И то, как ее глаза отражают желтые огни, словно зеркало.