Надеюсь, что кукла цела, потому что Дженни берет ее с собой, куда бы ни направилась.
— Папочка, верни Лулу, пожалуйста, — Дженни говорит так отчаянно, что это вызывает у меня смех.
Разве обычная кукла может быть такой значимой?
Я иду в конец двора и поднимаю куклу. Она немного испачкана, но голова, руки и ноги все еще целы, так что, считаю, все обошлось. Возвращаясь обратно, отдаю куклу ее хозяйке.
— Почему Лулу нравится тебе так сильно?
Дженни смотрит на меня таким взглядом, будто я сошел с ума и несу какую-то чушь.
— Потому что это первая кукла, которую ты подарил мне за все время.
О чем она, черт возьми, говорит?
— Душистый Горошек, я не дарил тебе эту куклу.
Она смеется, и кивает головой:
— Да, ты подарил. В тот день, когда мне исполнилось шесть лет, — она продолжает смотреть на меня, и на ее лице появляется грусть. — Ты тогда не пришел на мой день рождения, потому что был слишком занят. И прислал мне Лулу. Я люблю ее, но тогда мне так хотелось, чтобы ты был рядом.
Зачем же, бл*дь, Джули вручила ей куклу от моего лица?
— Ты получала от меня еще какие-либо подарки?
— Конечно! Много! Ты всегда присылал на день рождения и Рождество самые лучшие подарки, но моими любимыми являются большие шоколадные кролики на Пасху. Знаешь, мама не разрешает мне есть кучу конфет, потому что это вредно для моих зубов, но позволяет мне скушать столько шоколадных кроликов, сколько я захочу, потому что они особенные.
Что за фигня? Почему Джули делала это? Почему она скрывала от меня Дженни, но дарила ей эту хрень от моего лица?
Тогда до меня доходит, что у Джули никогда не было отца. И, поступая таким образом, она была уверена, что у Дженни отец был, пускай даже на расстоянии.
— Пошли, папочка. Давай зайдем в дом. Я проголодалась. Мамочка вчера сделала печенье. Думаю, их осталось мало. Я украдкой угощу тебя, — Дженни хватает меня руку, и я иду за ней к задней двери.
Когда она открывает дверь, я чувствую, будто мое сердце вырвали из груди. Мой гребаный брат целует Джули.
Не могу поверить, что они сделали это со мной.
Я делаю шаг вперед, проклиная гребаную задницу братца, но Дженни сжимает мою руку.
— Гадость! Дядя Мэтти целует маму!
Они отпрыгивают друг от друга, и поворачиваются к нам. И оба одновременно начинают что-то говорить, но я не даю им даже возможности сказать что-либо.
Наклоняясь к Дженни, крепко обнимаю ее.
— Папочке сейчас надо уходить. Рано утром мне на работу, так что мне нужно немного отдохнуть. Люблю тебя, Душистый Горошек, — я отпускаю ее и выхожу за дверь.
Сажусь в свой пикап и направляюсь в бар «Скипс». Я не был там с тех пор, как Джули вернулась в город, но сегодня вечером мне нужно выпить. Садясь за барную стойку, я делаю заказ:
— Дай мне стопку «Джека». Бутылку оставь открытой.
После того, как Джейс уходит, мы с Мэтти долго разговариваем. Я рассказываю ему о том, что чувствую, и он вводит меня в ступор, заявив, что уже обо всем знает.
— Черт, я знаю, что ты не влюблена в меня, а я в тебя. Не пойми меня неправильно, я люблю тебя, но как сестренку. И я действительно наслаждался поцелуем, — подмигивает мне Мэтти.