Изель говорила так увлеченно, что меня это напрягало все больше. Я, конечно, понимала, что за помощь подруге наживу неприятностей. Не уверена, что понимания и чуткости Эхрана хватит, когда он лишится жены, способной оттягивать его магию. Не поднимет ли он вопрос на совете, не повлекут ли наши действия конфликт между семьями де Фарваль и де Тарриот.
Все слишком серьезно. Мне не хотелось действовать спонтанно. Тем более мы только нашли книгу, только начали во всем разбираться. И пусть кажется, будто разобрались уже вполне неплохо, как минимум, стоит отложить нашу идею на несколько дней и еще раз все хорошенько обдумать.
– Потрясающе выглядишь, Алена, – сказал Арван, переступая порог комнаты.
– Благодарю, – я улыбнулась.
В противовес легкости моего образа, он был облачен в черный камзол с красными элементами. А вот что любопытно, рубашка с намеком на легкий персиковый оттенок.
– Ты знал, что я выберу? – я с подозрением прищурилась.
– Попросил одну фирру заглянуть к вам, посмотреть, на каком платье остановится твой выбор, – улыбнулся Арван.
– Значит, это важно, чтобы пары сочетались?
– Не обязательно. Но мне так захотелось.
Вспомнились наши первые дни в академии. Когда Арван подарил мне платье. Ну, как подарил. Оставил в комнате, ничего не объяснив. А потом заявился на свидание в молочном костюме и возмутился, что я надела белоснежное платье, на фоне которого его костюм выглядит несколько грязно. Забавно, как меняются постепенно чувства и эмоции.
Смотрю на Арвана, вижу такую же внешность, как и тогда, в академии. А чувства другие. Мне приятно его общество, приятны его прикосновения. И немного будоражит осознание, что мы вместе отправляемся на бал.
Мелькает в чем-то даже пугающая мысль. Все это время я была уверена, что предприму все возможное, лишь бы освободиться от брачных уз. Я пыталась привыкнуть, пыталась освоиться, но не в полной мере, не всерьез, потому что все равно держала в голове напоминание: «Это только временно». Но что если на самом деле попытаться? Прочувствовать, каково это – быть рядом с Арваном, быть его женой и жить в божественном обществе?
Я убедила себя, что все это бессмысленно, потому как Арван никогда не даст мне того, что я хочу – любви как к равной. А что если шанс все-таки есть? Я уже обладаю божественными способностями. Не богиня, но и не вещь. Арван дает понять, что я для него – не низшее существо. Да, не равная. Да, не любовь. Но что я сделала, чтобы изменить ситуацию? Я думала обо всех, кроме себя и наших отношений. Пыталась помочь всем, кроме себя и нас двоих. Может, стоит попытаться? Что если у нас с Арваном может получиться любовь? Если я сделаю еще шаг навстречу, а может, и не один. Если буду бороться за его чувства, за то, чтобы относился достойно, как я того хочу? Возможно ли это?..
– Ты защитишь меня на балу? Или мне нужно приготовиться отражать нападки богов? Чего ты ждешь от меня, Арван?
Он наклонился, погладил рукой подбородок, заглядывая в глаза.
– Я не позволю им тебя оскорблять.
Шу появился посреди комнаты совершенно неожиданно и заорал:
– Грише плохо!
– Как плохо?! – всполошилась я.
– Это невозможно. Он неживой, – Арван непонимающе мотнул головой.
Пока Шу таращил глаза и не мог ничего объяснить, я переместилась к голему. Мельком отметила, что мы во дворе замка Саларан, где все это время голем и находился. Почему на улице – не знаю. Вроде бы Гриша гулять не выходил, просто не нуждался в этом. Однако сейчас он бился в конвульсиях прямо на траве неподалеку от дорожки, ведущей к пруду.
– Гриша! – вскрикнула я, бросаясь к нему.
За моей спиной появился Арван – я ощутила всплеск его пламени. Шу тоже не медлил: подплыл к нам, зависнув сбоку прямо в воздухе.
– Что происходит с Гришей? – я с ужасом опустилась рядом с големом на колени, но не знала, что предпринять.
Бедолага выглядел совершенно невменяемо, если так можно выразиться о неживом существе. Голема ломало и скручивало. Конечности дергались с бешеной амплитудой, тело ходило ходуном. С губ бежала зеленоватая пена, глаза вращались чуть ли не на триста шестьдесят градусов, и это неимоверно пугало.
– Сломался? – предположил Арван. – Хотя… никогда подобного не видел.
– Я сам не понимаю, что происходит! Не знаю, как это исправить, – жалобно признался Шу.
Внутри меня загорелась паника. Знаю-знаю, все твердят, что он неживой! Зачем жалеть неживое, если оно, как говорит Арван, сломалось?
Но почему-то на глаза набежали слезы. Сделалось так больно, будто я могу потерять нечто важное.
– Гриша, миленький! Успокойся, пожалуйста, – я потянулась к нему.