🕮 Читать книгу «Друг моего брата» онлайн

— Спасибо, — поблагодарила я и развернувшись, буквально врезалась в Урицкого.

— Какой милый разговор. Захаров тоже подозреваемый, или твой интерес вызван чем-то другим?

— Мой интерес? Урицкий, он мой преподаватель.

— Который жрет тебя глазами и мило поглаживает по плечу? Эх, пятый год здесь и мне ни разу так не везло с преподавателями, никто из них не спешил проявить такую искреннюю заботу под предлогом затащить меня в постель.

— Ты ревнуешь, что ли? — усмехнулась я.

— А мне можно? В нашей игре, как ты выразилась, есть такая опция? Боюсь, ты забыла ознакомить меня с правилами. Если не сложно, вышли мне их на почту, чтобы я больше не стоял в стороне как придурок пока тебя лапают другие мужики решая могу ли я набить им морду или это приведет к удалению с поля.

И не дожидаясь моего ответа, он сверкнув на прощание глазами, скрылся за поворотом.

Отлично! Урицкий, оказывается, разозлился, что я в субботу назвала наши отношения игрой. Хотя, может он обиделся, что вместо того чтобы присоединиться к нему в душе, я свалила в закат…

Ну и пусть обижается, заодно пусть подумает каково мне было смотреть на его обнимашки с Илоной.

О том чтобы идти в кафетерий речи, конечно, не было, поэтому, я направилась в уборную, а оттуда планировала пойти на парковку и осмотреть все зеленые машины. Вчера я погуглила символ зонта, о котором говорила бабуля-соседка, но выяснилось, что это довольно распространенный опознавательный знак любителей компьютерной игры “Обитель зла”, так что вряд ли это поможет мне или полиции. Но что-то мне не давало покоя. Вчера я целый вечер мысленно возвращалась к этому разговору потому что меня не покидало чувство, что я упускаю какую-то важную деталь.

Выйдя из кабинки я с прискорбием обнаружила, что путь к умывальникам мне преграждают Илона с подругой, той самой, которая словно верный бульдог сопровождала ее на “Фабрике”.

Надежды на то, что это случайность развеялись когда мы встретились с ней взглядом, у меня от него кожа покрылась мурашками, но виду я старалась не подать.

— Искренне надеюсь, что тебя посвятили в первое правило “Фабрики”, — холодно заявила Илона и на всякий случай напомнила: — Все что происходит на фабрике, остается на фабрике. А это значит, что все что там у вас произошло с Глебом, остается там.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, все-таки я не на юрфаке, в отличие от вас, но мне кажется, или вы только что грубо нарушили это самое правило?

Илона посмотрела на меня уничтожающим взглядом, но ответить ей не дал звук открывающейся двери.

В уборную вошла Дарья, если ее и удивила наша компания, то виду она не подала, прошла к зеркалу и достала из сумки коробочку с румянами и помаду, промокнула немного потекшую тушь. Она что, плакала?

Подруга Илоны одарила ее презрительным взглядом и сказала:

— Если бы у меня хватало денег только на такую дерьмовую косметику, я бы лучше вообще не красилась.

— Точно, — подхватила Илона. — Лучше уже топить за естественную красоту как все фемки, чем пользоваться такой дешевкой.

Меня одолевали глубокие сомнения, что Илона в принципе была знакома с понятием “естественная красота”, если учесть количество филлера в ее губах, наращенные километровые ресницы и микроблейдинг на бровях и я уже готова была высказать свои мысли вслух, когда Дарья парировала передразнивая их голоса:

— Если бы у меня было столько же мозгов как у вас, я бы притворялась немой… Пять лет прошло, а вы так и не придумали ничего умнее, чем сравнивать наши финансовые возможности. Поверьте мне, я в курсе о состоянии счетов ваших родителей и о том какой косметикой вы пользуетесь. Но знаете в чем прикол? Сейчас это не имеет значения! Не знаю как у вас с этим обстоят дела, но моя кожа отлично выглядит и с дешевой косметикой, а к тому времени как мне придется прибегнуть к тяжелой артиллерии, я смогу себе позволить любой дорогой крем. И что характерно, мне для этого не придется просить денег у папочки или у мужа.

Я не смогла скрыть улыбку, когда Илона с подружкой, цокнув языками в унисон пробормотали что-то о том, что у них разболелась голова от дешевых духов и ретировались из уборной. Браво! Я хочу быть Дарьей Савельевой когда вырасту.

— Прости, что заставила твоих подруг так быстро исчезнуть, — ядовито произнесла она.

— Прощаю, — усмехнулась я, решив не отвечать на колкость, — особенно если учесть, что эти подружки, похоже, собирались устроить мне “темную” за то что произошло на “фабрике”.

Дарья лишь удивленно приподняла брови, как будто говоря “а что произошло на “фабрике?”. И я вспомнила, что ни ее, ни Алекса в зале не видела, когда мы с Глебом направлялись к выходу. Но вопросов Дарья решила не задавать, а я лишь порадовалась ее тактичности.

— Кстати, — она полезла в свою сумку и вытащила оттуда пакет с моей блузкой, — еще раз спасибо! Ты меня спасла! Я ее постирала, разумеется.

— А вот это зря, — заметила я, принимая пакет из ее рук. — Я бы могла продать ее Булавину и неплохо заработать.

Дарья улыбнулась уголками губ, как будто упоминание Булавина напомнило ей о чем-то приятном.

— Я бы извинилась, но ты не производишь впечатление человека, нуждающегося в деньгах.

— Это радует, — призналась я. — Не уверена, что смогла бы так мастерски отшить Илону и ей подобных если бы они узнали о моих финансовых проблемах.