Я собираюсь что-то сказать, чтобы утешить его, но тут очередная схватка уничтожает все шансы на это.
– О, ГОСПОДИ! ― кричу я, прикусывая нижнюю губу так сильно, что протыкаю плоть.
Тирнан берет мое лицо в свои руки, а Колин и Шэй берут по одной моей руке с разных сторон от меня.
– Больше не надо, Acushla - дорогая. Я не хочу, чтобы ты испытывала больше боли, чем это необходимо, ― говорит он, освобождая мою губу от захвата зубов. – Вы можете дать ей что-нибудь, чтобы облегчить боль? ― спрашивает он врача, который сейчас находится под моим синим больничным халатом, глубоко засунув голову мне между ног.
Его голова поднимается, а затем печально покачивается.
– К сожалению, роды у Розы уже зашли слишком далеко. Плохая новость заключается в том, что мы не можем рисковать, делая ей эпидуральную анестезию.
– И какие хорошие новости? ― Я задыхаюсь.
– Хорошая новость в том, что твой мальчик окажется у тебя на руках раньше, чем ты думаешь. Теперь, Роза, когда начнется следующая схватка и я скажу тужиться, мне нужно, чтобы ты отдала мне все, что у тебя есть. Ты можешь сделать это для меня?
– Она может это сделать. Она боец, ― с гордостью заявляет Шэй, слегка сжимая мою руку.
– Я в этом не сомневаюсь. ― Доктор Макнамара усмехается, его голова возвращается назад, чтобы следить за моим прогрессом.
– Доктор, может, начнем освобождать палату? Кажется, здесь много лишних людей, ― говорит одна из медсестер, одаривая моих мужчин злым взглядом.
– Ты. Вон, ―- приказывает Тирнан, указывая на нее. – Единственный лишний человек в этой комнате - это ты. Не показывайся больше на глаза. Моей жене не нужен твой токсикоз рядом с ней.
Медсестра бледнеет и ищет поддержки у доктора Макнамара, но поскольку он занят тем что помогает мне рожать, ее хрупкое эго понимает, что он не придет ей на помощь. Когда Колин выглядит так, будто собирается силой вытащить ее за волосы из палаты, если придется, она быстро спешит выйти и исчезает из моего поля зрения.
Возможно, в другой жизни я бы терпеливо относилась к ее закрытому мышлению и пыталась донести до нее, что мои отношения с мужчинами так же естественны и прочны, как и любые другие. Но после случая с отцом Дойлом я поняла, что не могу терпеть тех, кто смотрит на меня свысока или пытается опозорить меня, моих мужчин и любовь, которую мы разделяем.
То, что это нетрадиционно и находится на задворках общественных правил о том, что они считают приемлемыми отношениями, не делает то, что я чувствую к своим мужчинам, менее реальным. Мы - семья. Семья, которая любит, лелеет и заботится друг о друге. Если бы в мире было больше любви, подобной той, что я чувствую ежедневно, то он был бы прекрасным местом.
– Вот, ― кричу я, когда очередная схватка настигает меня.
– Тужься, Роза. Тужься! ― приказывает доктор, и я делаю, как он говорит.
Я щурю глаза и тужусь изо всех сил. Когда схватка прекращается, я с облегчением выдыхаю, что пережила ее.
– Хорошая работа, Роза. Мы почти у цели, ― хвалит доктор.
Я продолжаю вдыхать и выдыхать, радуясь, что в этой комнате есть хотя бы один человек, который не выглядит так, будто вот-вот упадет на пол.
– Что ты делаешь? - спрашиваю я Шэй в тревоге, когда он отодвигается от меня, чтобы подглядеть, что происходит под моим халатом.
– Я просто хочу взглянуть. ―Он озорно пожимает плечами.
– Шэй Лиам Келли, вернитесь сюда прямо сейчас! Я не хочу, чтобы ты видел... это. ― Я указываю на то, что происходит внизу.
– Ах, лепесток. Не будь жужжалкой. Я только загляну, ― поддразнивает он, подмигивая.
Я уже собираюсь приказать ему убрать задницу, но тут очередная схватка решает, что мою энергию лучше направить на решение настоящего вопроса.
- Вот так, Роза. Толкай! Тужься! ― кричит доктор Макнамара.
Когда я изо всех сил пытаюсь толкаться, я замечаю, как выражение лица Шэй из любопытного превращается в зеленое. Затем он начинает двигаться так быстро, как только может, прочь от места, где доктор Макнамара держит его руки. Я бы рассмеялась, если бы мне не было так больно.
- Что? Что случилось? С ребенком все в порядке? ― с беспокойством спрашивает Колин, когда Шэй возвращается с болезненным, пепельным выражением лица.
Когда Колин пытается отпустить мою руку, чтобы убедиться в этом самому, Шэй качает головой, останавливая его.
– Я бы на твоем месте этого не делал. Некоторые вещи лучше оставить незамеченными. ― Затем он наклоняет голову к Тирнану и грозно указывает пальцем на своего брата.