– Господи, блядь! ― рычит он. – Эта киска станет моей смертью.
Я не прошу его объяснить, в основном потому, что сейчас я не смогла бы связать ни одного предложения, даже если бы попыталась. Не сейчас, когда он заполняет все пустые места в моей душе. Он продолжает входить в меня, его член с наслаждением бьется о каждую стенку внутри меня, а его губы снова берут меня в плен. Наше занятие любовью нельзя назвать сладким или нежным, но и наша любовь тоже. Она грязная и сложная, в ней слишком много ран, чтобы их можно было сосчитать. Но с каждым толчком и страстным поцелуем мы начинаем исцеляться. Каждый шепчущий стон, каждый тихий вздох склеивает разбитые кусочки наших сердец и соединяет их вместе, пока мы не становимся одним бьющимся органом, единым в нашей любви.
– Acushla - дорогая, - стонет он, его взгляд полузакрыт и жаждет сдаться и отдаться этому чувству, бурлящему внутри нас.
– Отпусти, Тирнан. Будь моим, как я - твоя.
На долю секунды его взгляд смягчается, а затем он прикусывает мою нижнюю губу, его зубы пронзают мою нежную плоть.
– Ахх! ― кричу я, когда его член находит ту восхитительную точку давления внутри меня.
Моя душа на мгновение вырывается из моего тела и распространяется по комнате, озаряя ее яркими красками и изгоняя тени раз и навсегда. Тирнан еще яростнее вбивается в меня, заставляя меня оседлать эту небесную волну, пока он не кончает и не наполняет меня своей сущностью. Тяжело дыша, он падает на мою грудь, прижимая меня к себе, пока его сперма не начинает стекать по моим бедрам.
Я дергаю его за пряди волос, чтобы у него не было выбора, кроме как поднять взгляд на меня.
– Я люблю тебя, муж.
– Не так сильно, как я люблю тебя, жена. Не так сильно, блядь. ― Он улыбается, прежде чем наклониться и поцеловать меня.
Насытившись, он ложится на спину рядом со мной и притягивает меня к себе, чтобы я не могла далеко уйти. Его собственническое поведение почти так же восхитительно, как и выражение абсолютной радости, которое сейчас смягчает его жесткие черты.
– Ты счастлив, ― пробормотала я, прижавшись головой к его груди.
– Да.
– Мне кажется, я никогда не видела тебя счастливым. Тебе идет. Ты выглядишь как-то мягче.
– Да. Любовь хорошей женщины может сделать это с мужчиной. Разве ты не знала, жена? ― поддразнивает он, слегка шлепая меня по заднице.
– Значит ли это, что я должна надеяться на будущее без постоянного желания моего мужа отшлепать меня? ― Я дразнюсь, чувствуя себя расслабленной и наполненной полным удовлетворением.
– Хм. Я бы так не сказал, Acushla - дорогая. Я думаю, тебе бы очень понравилось время от времени получать легкие шлепки. Если я помню, ты испортила отличные брюки, кончив у меня на коленях от того, что я шлепнул тебя по заднице, ― шутит он, еще раз любовно потрепав меня по щеке. – Дай мне пять минут, и я покажу тебе, как тебе это нравится.
Мое сердце переворачивается по собственному желанию, моя киска сжимается от одобрения.
– Я поверю тебе на слово. ― Я хихикаю, нежно целуя его в грудь.
Он усмехается, проводя рукой вверх и вниз по моему позвоночнику.
Но именно в этот спокойный момент на первый план выходят две другие мои любви.
– Тирнан? ― шепчу я, проводя кончиком пальца по его груди.
– Да, любимая?
– Что теперь будет? Я имею в виду, как все сложится с Шей и Колином?
– Никак. Их услуги больше не понадобятся, очевидно. ― Он пожимает плечами.
– Что ты имеешь в виду? ― спросила я, озадаченная, положив подбородок ему на грудь, чтобы посмотреть на него.
Он проводит подушечкой пальца по шву моей нижней губы, его взгляд прикован к этому движению.
– Это значит, что я твой муж, а ты моя жена. Я не должен был втягивать их в это с самого начала. Я беру на себя всю ответственность за свои действия, но теперь я хочу, чтобы мы начали все с чистого листа. Начать строить семью, о которой ты всегда мечтала.
– Но они - моя семья.
– Acushla - дорогая...