Только теперь, когда мы вошли в класс, я поняла, что мне нужно беспокоиться не о нём, а о том, чтобы не соскользнуть с педалей в лужу собственного пота и слёз. На мне были супероблегающие тренировочные штаны, которые я решила надеть сегодня утром, и ультра-облегающий топ на бретельках.
И, поскольку я ненавидела линии нижнего белья, я его не носила. Моя задница была потенциально самой потной, и Ванн был здесь, чтобы, чёрт возьми, засвидетельствовать это. И не просто посмотреть, а получить билет в первый ряд на шоу "потная задница". Буквально.
Я пыталась привлечь внимание Молли большую часть последних десяти минут, но у неё была такая техника, когда она всё время смотрела в землю. Наверное, чтобы не упасть с велосипеда, но всё же. Мне нужно было, чтобы она проснулась и обратила на меня внимание.
Кроме того, существовала большая вероятность, что она действительно заснула и каким-то образом умудрялась бессознательно крутить педали.
Неплохой план, Молли Маверик. Неплохой план.
Ещё одно примечание — этот класс был полным и настоящим адом. Вот как я представляла себе учебный лагерь. Сорок пять минут прямого подъёма на самую крутую гору в мире. Может быть, за вычетом техно-версии Тейлор Свифт на заднем плане.
И я занималась. Я не была похожа на Молли, которая могла съесть семьдесят пять процентов фастфуда планеты за один день и проснуться на следующее утро каким-то образом более худой, чем накануне. Я уже начала подозревать, что у нее есть домашний солитер.
Она жаловалась на отсутствие гибкости, но понятия не имела, насколько хорошо у неё это получалось.
Я не могла съесть и половины того, что она ела и даже надеяться быть немного худой. Мой тип телосложения был сформирован выпивкой по выходным, тренировками шесть дней в неделю и ужинами, состоящими из смузи и оливок с начинкой из сыра блю.
Честно говоря, большинство моих обедов случались в два часа ночи, после того как я готовила всю ночь, поэтому у меня никогда не было настроения готовить для себя. Особенно когда я была одна.
Обычно я просто хватала то, что было под рукой. Что означало коктейльные принадлежности. А иногда и хороший сыр, который я стащила с кухни ресторана.
Инструктор посмотрел на меня и садистски улыбнулся, по крайней мере, так это выглядело с моей точки зрения. Как будто он был одержим демоном тренировки, намеревающимся поработить весь мир с помощью езды на велосипеде.
— Хорошо, — крикнул он в микрофон, — кто готов подняться на ступеньку выше?
Я быстро покачала головой. Не я. Я была так не готова подняться на ступеньку выше. Никаких попыток.
Молли застонала рядом со мной. Я повернулась, чтобы посмотреть, всё ли с ней в порядке, и она одними губами произнесла:
— Я тебя ненавижу.
После этого было легко перестать зацикливаться на Ванне, так как я была убеждена, что собираюсь крутить педали бесконечно.
К концу урока я задыхалась и пропотела до последней капли жидкости в своём теле. Я споткнулась о свой велотренажёр и дрожащими руками схватила полотенце, чтобы вытереть его. Я не всегда старательно выполняла этот шаг протокола тренировок сообщества, но количество пота, которым я пропитала это велосипедное сиденье, было неестественным. Я прямо осквернила бедняжку.
— О боже, — простонала Молли. — Это был ад.
— Это было чистое безумие, — фыркнула я. — Почему ты не предупредила меня?
Её лазерный взгляд был достаточным ответом.
— Ты серьёзно?
Мне удалось слабо улыбнуться.
— Ты сказала, что это трудно. Ты не сказала, что я не смогу ходить прямо в течение недели после этого.
Она вскинула руку в воздух.
— Именно это я и сказала! Это были мои точные слова! — она повернулась к человеку, стоящему позади меня. — Ты можешь в это поверить, Ванн?
У меня пересохло в горле, и это не имело никакого отношения к тренировке.
— Я не очень точно помню, что ты сказала.
— По крайней мере, она не выбежала отсюда, чтобы её стошнило, — сказал он, стоя ближе, чем я думала, в этот момент наших отношений.
— Кто это сделал? — я должна была спросить.