Блейз рассмеялся на другом конце провода. Я на секунду отвела телефон от лица и проверила номер, просто чтобы убедиться, что позвонила нужному человеку. Я заставила Блейза рассмеяться. Бум!
— Да, я уверен, — уверенно ответил он. — Знаешь, ты и раньше оставляла меня за главного. Я могу пережить эту ночь, ничего не спалив, — он сделал паузу, а затем добавил. — Или не сжигая что-нибудь, если на то пошло. Я очень хорошо умею не сжигать вещи в целом.
Я поспешила заверить его, что верю в него.
— Нет, я знаю. Я понимаю, что ты хорош в том, что делаешь. Просто, знаешь, ты впервые знакомишься с новым меню, а у нас новый сотрудник и...
— Шеф, серьёзно, у нас все хорошо! Повеселись на своём свидании.
— Приёме у врача, — уточнила я, но потом не смогла вспомнить, говорила ли я раньше о приёме у врача или у стоматолога.
— Мм-хммм.
— О чём ты говоришь?
— Эй, всё хорошо. Ты работаешь двадцать четыре на семь. Если тебе нужен выходной, возьми его на ночь. Ты здесь босс.
Я была боссом. Я была хозяином кухни, которая начинала вести себя как кухня. И это было потрясающее чувство. Поэтому, когда Ванн написал, чтобы узнать, смогу ли я взять выходной и прокатиться во вторник за Тако, которые он делал со своими друзьями-велосипедистами каждую неделю, я ухватилась за этот шанс.
— Ты хороший парень, — сказала я Блейзу, искренне имея это в виду. — И отличный су-шеф. Спасибо, что прикрываешь меня.
— В любое время, — заверил он.
Боже, это было так приятно. "Воскресный дом" официально был для него исключён из меню. Он был полностью предан "Бьянке" и мне. Это была верность. Это было доверие. И я была так благодарна, что это было обоюдно.
Я отключилась от Блейза и улыбнулась Ванну.
— Всё хорошо? — спросил он.
Подойдя ближе к нему, я кивнула головой и поцеловала его в подбородок.
— Всё хорошо.
— Ммм, — пророкотал он, притягивая меня к более глубокому, долгому, более удовлетворительному поцелую.
Мы укрылись в его кабинете, максимально используя наше уединение, в чём мы действительно преуспели.
Со времени нашего первого свидания у озера мы виделись так часто, как только могли за последний месяц. Но, честно говоря, между нашими противоположными рабочими графиками и отдельными напряжёнными днями и ночами наши офисы были нашим самым постоянным местом встреч.
Я заскакивала к нему в магазин на обед в течение недели. И он заскакивал ко мне в нерабочее время, пока я работала с бумагами и закрывала "Бьянку". По воскресеньям он тусовался на позднем завтраке. И теперь я была здесь, с ним, ожидая, когда появится остальная часть его велосипедной банды, чтобы мы могли проехать двадцать миль за "лучшими тако в Каролине".
Я сомневалась в этом, но была готова проверить.
Езда на велосипеде всё ещё не была моим увлечением, но мне было весело с Ванном, и он пообещал мне, что в этой поездке будет пиво. Я просто надеялась, что ему не придётся во второй раз демонстрировать мне свои навыки оказания первой помощи. Я, плюс езда на велосипеде и пиво всю ночь, не казались мне самой безопасной комбинацией.
Но однажды я была готова попробовать всё, что угодно.
Ладно, это была ложь. Но я была готова попробовать хотя бы кое-что, пока Ванн был в этом замешан.
Его руки скользнули под мою обтягивающую тренировочную майку и сжали мои бока. Я скользнула обратно на его стол и обхватила ногами его талию. Наши рты двигались друг против друга с нарастающим голодом.
Мне нравилось, как его пятичасовая щетина царапала моё лицо сегодня вечером. Обхватив его руками за шею, я выгнула спину и плотнее прижалась к нему.
Он издал ещё один громкий звук, когда я поймала его нижнюю губу зубами, в то же время я царапнула ногтями по его затылку.
— Ты нечто, — пробормотал он мне в губы.
— Ты из тех, кто умеет говорить.