Я собиралась убить Ванна.
— Меня убивало, когда Вера была с Придурком Дереком, — выплюнул Ванн. — Я чувствовал себя совершенно беспомощным.
Я заметила, как Молли отбрасывает тень с другой стороны линии, и была благодарна за своего единственного союзника. Даже если она ничего не сказала. Эзра даже не заметил коварную тактику Ванна.
— Сёстры, чувак, — вздохнул Эзра.
— Хорошо, я думаю, что хватит группы поддержки старших братьев, — сказала я, вставая, чтобы убрать тарелки. Официально пришло время убираться к чёрту. — Вы двое можете встретиться в следующем месяце. Эзра, теперь твоя очередь поставлять дерьмовый лимонад.
Ванн посмотрел прямо на меня, и, клянусь, в его серых-серых глазах мелькнул огонёк.
— Ого, прости, если я тебя обидел. Я могу просто проводить параллели с Эзрой. Это всё, что я хотел сказать. Я знаю, каково это — заботиться о ком-то, наблюдать, как он борется, и понимать, что ты ничего не можешь с этим поделать.
— Особенно когда они не хотят помощи, — добавил Эзра.
— Мне не нужна была помощь, — возразила я, ненавидя то, что мы обсуждали это, даже после того, как я так старалась уйти от этого. — Я была в порядке.
— Теперь ты в порядке, — крикнул мне вслед Эзра, когда я направилась на кухню. — Ты знаешь, какой ты была шесть лет назад. Ты же знаешь, что это не было порядком. Даже чертовски близко не походило на это.
Повисла тяжёлая тишина, когда его слова зависли в воздухе, эффективно возбуждая всеобщее любопытство и разрывая меня на части.
Я услышала, как Молли принуждённо прошептала:
— Эзра, оставь это.
Но кроме этого, долгое время никто не говорил.
Засунув тарелки под кран и позволив им звякнуть в раковине, я открыла кран и пожелала, чтобы в квартире Эзры было больше уединения.
Сделав глубокий вдох, я поняла, что должна что-то сказать. Я не могла просто так позволить утру закончиться вот так. Кроме того, это было шесть лет назад.
Целых шесть лет.
Я должна была бы уже лучше справляться с этим.
Почему я не могла?
Вернувшись ко всем, я нацепила фальшивую улыбку и посмотрела на своих друзей, сидящих в напряжённом молчании.
— Раньше я была дикой, — сказала я им очевидным образом. — Я знаю, что всех вас это удивляет, но я проживала свои студенческие годы… ну, как будто я училась в колледже. Я слишком много пила. Я слишком много веселилась. Я сделала много вещей, которые возможно казались перебором. Но сейчас мне лучше. Я выросла из этого. Больше не о чем беспокоиться.
Было ясно, что Эзра не до конца поверил в моё быстрое изменение отношения и умиротворяющую улыбку, но после того ада, через который я заставила его пройти, когда мне было чуть за двадцать, я знала, что он, возможно, никогда по-настоящему не поверит, что со мной всё в порядке, когда-либо снова.
И он даже не знал самого худшего из этого.
Кайа отмахнулась от меня.
— Я понятия не имела, что ты любишь выпить. Я думаю, мы наконец-то сможем стать лучшими подругами. Я ждала, что ты станешь пограничным алкоголиком. И теперь у меня есть последний кусочек головоломки.
Я улыбнулась её откровенности, чувствуя себя немного лучше.
Молли тоже засмеялась и сказала:
— Когда я впервые встретила Диллон, она сказала мне, что вечеринки были её любимым занятием. Важно знать свои сильные стороны.
Я улыбнулась чуть шире, но давление в груди всё ещё было удушающим. Пот выступил у меня на затылке, и я почувствовала, как нежелательные мурашки поползли вверх по моим ногам.
— Мне надо идти, — почти крикнула я, отчаянно нуждаясь в тишине и покое. — Спасибо за завтрак, Моллс. Я, эм, позвоню тебе позже, — я сделала три шага назад. — Тебе тоже, Кайа. Пока, Уайетт. Эзра, — я неохотно посмотрела на большую проблему в комнате и на мгновение встретилась с ним глазами, прежде чем схватить свою сумочку со стула и притвориться, что ищу ключи. — Ванн. Пока всем.