Мой пульс взревел со смертельной уверенностью.
— Перемотайте пленку, — приказал я. "Останавливаться."
Видео остановилось, когда Стелла и Брок разместили свои заказы. Та же фигура стояла рядом с ними у прилавка. Он заплатил за выпивку наличными и барабанил пальцами, пока Брок не повернулся спиной, чтобы сказать что-то Стелле.
То, что произошло дальше, заняло всего несколько секунд.
Небрежное прикосновение к куртке, быстрый стук двух крошечных пакетиков в кружки Стеллы и Брока и возвращение к кофе.
Он был быстрым.
Он тоже поскользнулся.
Когда он снова повернул голову лицом вперед, я мельком увидел его профиль. Я видел это раньше во время двух отдельных проверок биографических данных.
Ублюдок.
Все детали встали на свои места.
Как он попал в Мираж. Почему не было никаких доказательств того, что он покидал здание. Его связь со Стеллой.
Я не стал благодарить менеджера или вызывать Брока, который все еще лежал в ванной без сознания.
Вместо этого я отправил компании черный код вместе с именем сталкера и инструкциями найти его и Стеллу как можно скорее.
Зарезервированный для чрезвычайных ситуаций, черный код вызывал всех агентов в этом районе для нового задания.
Я ни разу не использовал его до сих пор.
Если сталкер был достаточно умен, чтобы так долго избегать обнаружения, он был достаточно умен, чтобы не включать свой мобильный телефон и не пользоваться своей личной машиной.
Тем не менее, у нас была информация, необходимая, чтобы выследить его.
Я только надеялся, что когда мы это сделаем, будет не слишком поздно.
49
СТЕЛЛА
Покалывание ощущений вытащило меня из темных, мутных колодцев бессознательного.
Это началось с покалывания в пальцах рук и ног. Потом это был жесткий пресс дерева под моими бедрами. Наконец, это было грубое истирание веревок вокруг моих запястий и пульсирующая боль под глазами.
Единственный раз, когда я была связана, был с Кристианом, но это было по обоюдному согласию. Это… я не знала, что это было.
Все, что я знала, было больно, и мое горло пересохло, и моя голова пульсировала, как будто кто-то засунул туда отбойный молоток или десять.
Бетонные анкеры стягивали мои веки. Темнота не была мягкой и нежной, как постепенное засыпание. Оно было бесконечным и угрожающим, как тяжесть земли после того, как его заживо похоронили.
Я заставила свои легкие расшириться, несмотря на нарастающую панику.
Дышать. Считать. Что случилось?
Я изо всех сил пытался разобраться в событиях дня.
Я вспомнил, как встретил свою семью в кафе. Брок бежит в туалет. Тошнота, головокружение, спотыкание, глоток воздуха… и холодный прижим пистолета к моей грудной клетке. Голос, затем чернота.
О Боже.