Лайонел повернулся и попятился назад, ударился о кровать и упал на нее.
Я широко открыла рот при виде Дека, стоящего у входа, его глаза сканировали комнату, будто он действительно проводил разведку. Всегда в военном режиме, даже если вломился в квартиру какого-то бедняги, чтобы вытащить сестру его мертвого лучшего друга.
Проклятье, что за черт? Он должен быть в Нью-Йорке. Это было запланировано на то время, когда он в Нью-Йорке.
— Одевайся.
Его голос имел обычно глубокое, резкое звучание, но я заметила в нем легкую вибрацию. Я знала Дека. Пристрастилась к нему и его мраку, боль всегда сохранялась в глубинах его глаз, она сочеталась с моей. Но все же этот рокот в его голосе я никогда не слышала прежде.
По моей коже побежали мурашки, как будто я только что коснулась электрического забора.
— Не должен ли ты быть в Нью-Йорке, Душистый горошек?
По моим догадкам, Мэтт позвонил Деку в ту же секунду, как я появилась в «Лавине» сегодня ночью. Это всего лишь полтора часа полета обратно в Торонто. Это полный провал. Предупреждение от него было бы кстати.
— Ах, черт. Твой парень? Эй, чувак, я не трогал ее, — сказал Лайонел, как бесхарактерная задница, каким он и был. Он отполз к противоположной стороне кровати, так далеко от Дека, как только мог.
Что ж, я не могла винить парня. Дек чертовски пугал и без сомнения имел пистолет и нож или два... или три. Дек никуда не ходил без оружия, хотя незаконно носить пистолет в Торонто. Не думаю, что Дека сильно волновали законы, но все же. Кроме того, его знакомства обеспечивали ему разрешение.
— Сейчас же, — голос Дека прогремел в комнате.
Я натянула лифчик и подобрала блузку. Натянула ее наизнанку и задом наперед, белый ярлычок торчал спереди под подбородком. Я пыталась перевернуть ее, не снимая, и с этим возникла сложность, потому что, на самом деле, меня немного тревожило, что Дек поймал меня с парнем наполовину обнаженной. Это не должно было случиться. Я всегда осторожна.
Черт возьми.
Верхняя часть была на моем лице, закрывая глаза, но я не вытащила руки.
Костяшки пальцев коснулись моей обнаженной кожи живота, схватив край моей блузки. Я затаила дыхание. Я знала его прикосновение, его запах. Я узнаю его где угодно. Это высечено в моем мозгу, как отрицательный полюс магнита крутится вокруг в поисках положительного. И успокаивается только, когда он рядом.
Внезапно, мою блузку сдернули с меня. До того, как я смогла сосредоточиться или сказать «что за черт», ее вернули на место.
Проклятье, от него хорошо пахло. В моих фантазиях он тоже это делал, у меня много фантазий о нем. Сначала я боролась с ними, но сейчас я умоляла их преследовать меня ночью. Это единственный способ заполучить его. Любая девчонка романтизирует Дека. Выше шести футов (прим. 183 см), с темными глазами и татуировками на мускулистых руках — твердый и неприкасаемый. На самом деле, надо быть глупцом, чтобы трогать Дека, но я хороша в глупости и часто дразнила его, намеренно прикасаясь к нему.
Сейчас, правда, с ним, смотрящим вниз на меня сощуренными глазами и напряженным, как металлический столб, телом... да, даже я знала, когда необходимо заткнуться. Он перебрасывал меня через плечо и уносил мою задницу из баров бесчисленное множество раз, и каждый раз, когда он делал это, я чувствовала вину, поглощающую всю меня.
— Слушай, мужик, я не знал, что она твоя. Я…
Это привлекло мое внимание.
— Его? Ты думаешь, я принадлежу ему? Как чертов хомяк? Слушай сюда, лакомый кусочек… — потому что он действительно был «лакомый кусочек», мягкий и приятный, без какой-либо твердости. Черт, ему даже не хватало самой лучшей части... хрустящей гранолы... Я направилась к Лайонелу, мои глаза блестели, и мои кулаки были готовы хорошо врезать ему. Меня тошнило от мужчин, которые были жалкими неудачниками. — Я не домашнее животное. У меня есть…
Я взвизгнула, так как почувствовала, что мое тело поднялось в воздух и жестко приземлилось на плечо Дека.
— Прекрати это.
Я так и поступила, потому что у меня перехватило дыхание от удара, и я не могла дышать. Плюс, я почувствовала тошноту, в моем животе плескалось, как я полагаю, пять шотов. Сегодня вечером я немного пьяна, ничего плохого в этом не было.
Твою мать, меня сейчас стошнит, и это будет некрасиво, если я выплюну все на спину Дека. Я закрыла свой рот рукой и несколько раз сглотнула.
— Она моя. Это означает, что если ты коснешься ее снова, то окажешься в мешке для трупов.
Он резко повернулся на пятках, что ничуть не помогло моему беспокойному желудку.
Я поймала глазами взгляд Лайонела, бледного и съежившегося в углу комнаты.
— Тряпка, — выпалила я, захлопнув рот рукой снова, когда Дек вышел из комнаты. Сегодняшняя ночь — полный провал, и я скоро услышу об этом.
***