Он качает головой.
— Сид, — умоляет он меня, — скажи мне, почему.
У него в руке пистолет. Он стучит о его бедро.
— Что происходит? — я не знаю, почему мой голос дрожит.
Ничего не изменилось с тех пор, как я рассказала ему правду. Вообще ничего. Джеремайя был моим братом до того, как я произнесла эти слова. Он мой брат и сейчас, после того, как я их произнесла. Но быстрый взгляд на Атласа, который на мгновение закрывает глаза, прежде чем взглянуть на меня, а затем снова на Эзру, стоящего рядом, говорит мне, что все изменилось.
Я помню, что отец Мейхема выгнал его сестру за то, что она трахалась с Атласом. Я помню, что это запутанная паутина. Есть вещи, которых я не знаю. Есть вещи, которые я не понимаю.
— Он издевается над тобой, Сид.
Но беспорядочные слова Джеремайи не звучат правдиво. Он лжет. Но о чём? Люцифер сглатывает. Я помню, в каком скелетном наряде я впервые увидела его. Я помню капюшон на его кудрях. Я помню его руки вокруг меня. Нож. Его зубы. Его рот. Наша кровь на губах, когда мы целовались.
Как он спас меня, возможно, даже не подозревая об этом.
Но я помню и другие вещи. Как он передавал мне напиток за напитком. Как он вливал её нам обоим в глотки, когда лежал на мне в подземном убежище. Я помню его последние слова, сказанные мне. Последние, которые я запомнила. Если ты будешь рядом со мной, мы разберемся в этом, Лилит.
Я также помню некоторые из своих последних слов, сказанных ему. С тобой я готова на все.
— Что случилось, Люцифер?
Люцифер сердитый. Он зол.
Но я не отворачиваюсь от него.
Кто-нибудь, блядь, скажет мне, из-за чего все девять этих мужчин затаили дыхание. Кто-то скажет мне то, что я должна знать.
Лицо Люцифера действительно сморщивается. Он хмурится, зажмуривает глаза и проводит свободной рукой по челюсти, затем прижимает ладонь к глазам.
— Я искал тебя, — шепчет он, опуская руку, но не встречаясь с моим взглядом. — Я искал тебя весь прошлый год. Я искал тебя везде, Сид.
Я наблюдаю за движением жилки на его шее, когда он сглатывает.
— Но я так и не узнал твоего имени. Я, блядь, так и не узнал его.
— Потому что ты меня бросил.
Атлас насмехается, а Мейхем рычит позади меня, но они ничего не говорят.
— Верно, — говорит мой брат с пола позади Люцифера. Он прислонился к двери, Николас и Трей все еще сгрудились вокруг него. Но его голос набирает силу. Раньше он казался нерешительным. Но теперь он снова командует.
— Он бросил тебя. Он поимел тебя. Я взял тебя к себе. Отойди, Сид. Иди к своему брату, чтобы я мог всадить пулю в мозг этому ублюдку.
Глаза Люцифера поднимаются к моим. Даже в темноте я замечаю, что вижу, как они блестят.
— Он лжёт, — выдохнул он.
Он качает головой, прикусывает губу. Я понимаю, что пистолет Кейна больше не прижимается к моей голове. Что бы Люцифер ни собирался сказать, он не хочет этого. Я чувствую, что могу потерять сознание.
— Он лжет. Я никогда не оставлял тебя, Сид. Я бы никогда, блядь, не бросил тебя. Той ночью, когда я увидел тебя на переходе, блядь. Я увидел пистолет на твоем бедре. Я знал, что он настоящий. Когда я говорил с тобой, я догадывался, что ты хотела сделать. И я не мог. Я не знал тебя. Ты не знала меня. Но я не мог позволить тебе сделать это. И я бы никогда не оставил тебя.
— Хватит нести чушь, — раздается голос Джеремайи в тихом доме. Он взбешен.
Он пытается встать, но Николас и Трей удерживают его. Атлас наставляет пистолет на моего брата, одна рука которого по-прежнему обхватывает Эзру.
— Если ты выстрелишь в меня, — спокойно говорит Джеремайя Атласу, — ты умрешь. Ты ведь понимаешь это, не так ли? Ты на самом деле не такой тупой, каким кажешься?