Она такого же размера, как и моя. Я знаю, что он тоже иногда пользуется пентхаусом, но ему нравилось быть выше меня. Оказывается, ему нравилось быть выше меня не только в одном смысле, но я никогда раньше не понимала всей иронии этого до сих пор.
Люцифер захлопывает дверь, замок щелкает за нами. Я осматриваю прихожую, ища любые признаки того, в какой комнате может находиться мой брат.
Я чувствую запах спиртного и резкий привкус вина, как будто где-то в комнате разбились бутылки. Я кладу оружие у двери, оставляя себе только нож. Мне все равно, если Джеремайя возьмет в руки одно из оружий. Я знаю, что у него все равно будет свое.
Люцифер стоит рядом со мной.
— Джеремайя! — кричу я, пуская свой нож по коридору, вдоль стен. — Выйди и поиграй со своей сестрой! — я дразню, мой голос громкий, горло пересохло.
Ничего.
Тишина отвечает мне.
Я прохожу комнату за комнатой, пробираясь к задней части блока, и тут я вижу, что последняя дверь приоткрыта. Дверь его спальни.
Я нечасто бывала здесь в течение года, проведенного в особняке Рейна, но я знаю, что это его спальня. Запах алкоголя здесь более резкий, и я пинком открываю дверь до конца.
— Джеремайя? — зову я. — Ты готов играть?
Я вхожу внутрь, не дожидаясь ответа. Я бросаю взгляд на Люцифера через плечо, и он кивает, правильно поняв мой взгляд.
Я не хочу, чтобы он входил, пока Джеремайя не узнает, что я здесь.
Я включаю свет в комнате брата и даю глазам настроиться. Сразу же я вижу, что балконная дверь открыта. Его кровать заправлена, все простыни и пледы белые и красные. На полу, действительно, разбиты бутылки с алкоголем, реки розового шампанского и коричневой жидкости образуют отвратительную лужу у балконной двери. Я благодарна, что на мне мои боевые ботинки.
— Сид, — мягко зовет меня Люцифер. Он прислонился к дверному проему.
Я поднимаю бровь в нетерпении. Готовая добраться до своего брата.
— Будь осторожна. Я не буду долго ждать.
Я улыбаюсь ему.
— Я знаю, — шепчу я.
А затем я осторожно переступаю через пролитый ликер и разбитое стекло и пробираюсь на балкон, толкая дверь, чтобы она открылась шире.
Джеремайя сидит в кожаном кресле, перекинув лодыжку через колено.
У него на кончиках пальцев болтается стакан, наполненный чем-то прозрачным. Вероятно, водка.
Он смотрит на меня, его бледно-зеленые глаза расширяются, всего на долю секунды. На нем маска, маскарадная, полностью черная, закрывающая только глаза и переносицу. Он выглядит почти как Бэтмен.
Если бы Бэтмен был увлечен его сестрой и перевернул ее мир.
— Ты пришла, — шепчет он, почти как будто не верит, что я здесь. Как будто он думает, что я призрак.
Я крепче сжимаю нож в руке, но не поднимаю его.
Я недооценила, как больно будет снова увидеть его. После двухнедельной разлуки это будет похоже на удар ножом в грудь. И это больное чувство вернулось. Мне кажется, меня снова может стошнить.
Я спотыкаюсь о перила балкона, нож выпадает из моей руки на цементный пол, мои пальцы вьются по краю балкона, голова свисает набок.
В одно мгновение Джеремайя поднимается со своего места, и его рука мягко ложится мне на спину.
И на мгновение я не отпихиваю его. На секунду я представляю, что он снова мой старший брат. Я притворяюсь, что он тот самый парень, который вымыл мне ногу. Который сказал мне, что любит меня. Который искал меня четырнадцать лет. Кто спас меня от дьявола.
Но секунда проходит.