— Да, — шепчу я. — Да.
Мои руки тянутся к его мускулистой спине, и я впиваюсь ногтями в его кожу. Он стонет, затем тянется между нами, раздвигая рукой мои бедра.
Он обхватывает меня, осторожно вводит один палец, затем другой.
Я стону, прижимаясь к нему.
— Скажи мне еще раз, — говорит он мне в горло, одной рукой обхватывая мой затылок, другой входя в меня. — Скажи мне, кому ты принадлежишь.
— Тебе, — говорю я ему в шею. — Всегда. Это всегда будешь ты.
Ложь. Прекрасная ложь.
— Скажи это, детка, — призывает он меня. — Скажи мое имя.
Мне наплевать, что наш макияж размазывается, что наш план откладывается, что это будет наш последний раз. Мне не нужно думать об этом прямо сейчас.
— Люцифер, — стону я ему в ухо, и его пальцы проникают в меня еще глубже, а его член упирается в мое бедро. — Я твоя, Люцифер.
Он отстраняется от меня, забирая свои пальцы с собой и проводя ими по моему животу, по груди, соску, горлу. Он подносит их к моим губам.
— Открой рот, — его голос хриплый, и это посылает шок желания и потребности через меня.
Я делаю, как он просит, пробуя себя на вкус. Земляной, соленый и сладкий, и он встречает мой рот, его пальцы между нами.
Он стонет и снова прикусывает мою губу, свежая кровь просачивается на оба наших языка.
Он откидывается назад, неохотно, как будто не хочет разлучаться ни на секунду. Но его пальцы проходят по моим губам и возвращаются к горлу, и я двигаю бедрами под ним, подстраиваюсь, отсоединяя ноги от его спины, освобождая место для него.
Глядя вниз между нами, прикусив губу, он направляет себя в меня. Совсем немного за раз.
Я задыхаюсь, моя рука на его шее напрягается, другая обхватывает его бицепс, мои ногти впиваются в него. Он смотрит на меня, его брови нахмурены.
— Так нормально? — мягко спрашивает он меня.
Я киваю, с нетерпением ожидая его продолжения.
Он проталкивается в меня, и я наслаждаюсь его ощущением. Его полнотой. Я сжимаюсь вокруг него, и он стонет, шепча мое имя мне на ухо.
— Блядь, Сид, — стонет он.
Я задыхаюсь, снова обхватывая его ногами, чувствуя каждый дюйм его глубоко внутри себя. Это то, чего я так долго ждала. Целый год я думала, что упустила это. Я думала, что он отымел меня, и у меня даже не осталось воспоминаний о том, как мы были вместе. Я думала, что он навсегда запятнал это.
Но я не пропустила это. Это оно.
Это мы. Возможно, мы никогда больше не будем такими, возможно, мы никогда больше не соединимся таким образом до конца наших дней. Но я знаю, что никогда не забуду этого.
Сначала он двигается медленно, давая мне привыкнуть к нему. Но потом его движения становятся все быстрее и быстрее. Одной рукой он упирается в изголовье кровати, другой — под голову, обнимая меня. Он смотрит на меня сверху вниз, его глаза изучают каждый сантиметр моего лица.
Его собственный макияж искажен, деформирован от моих рук на нем. В уголке его губ запеклась кровь, и я наклоняю голову, прижимаясь губами к его губам, пока он двигается. Он снова стонет от моего вкуса, от вкуса нас на наших языках.
Он поднимает голову, разрывая поцелуй, и двигается быстрее, врезаясь в меня. Я крепко закрываю глаза, утопая в его ощущениях.
Изголовье кровати скрипит от его рук, но он не останавливается. Он вдавливается в меня еще сильнее, а затем его движения становятся отрывистыми.
— Открой глаза, — приказывает он. — Посмотри на меня.
Я открываю.