— Всё, не шевелись.
Он набрал пару команд на клавиатуре и запустил сканирование. Волосы на голове зашевелились. Терминал рядом с койкой ожил, на мониторе проявилась плоскость из зеленой сетки. Скоро ровная поверхность пошла волнами, к зеленому добавились цвета холодного спектра, затем оттенки красного. Спустя минуту сканирования на экране уже ничего нельзя было разобрать. Яркая кислотная палитра моего сознания застыла на мониторе.
— Есть шаблон, — сказал Сет. — Снимай это барахло.
— Странно, что нас ещё не обесточили, — заметил я, срывая присоски.
— Спасибо ребятам Анхи. Похоже, они там сильно нашалили.
Энергетик набрал ещё пару команд и рванул какой-то крупный переключатель.
— Перешли на ручное управление, — прокомментировал он.
— Дистанционное для наладчиков, — сказал я.
— Они уже собирались спуститься в убежище, чтоб не спечься так близко от излучателей, а тут мы…
— Ничего, уже не спекутся, — заметил я, перешагивая тела. — Мощность не та. А вот нам бы хватило. Анабиотик не потерял?
Сет нагнулся и достал из-за сапога две запечатанных пластинки. Одну бросил мне. Я разорвал пленку, в ладонь легла крохотная черная капсула.
— Славный тетрадотоксин. — Сет задумчиво повертел пилюлю. — Паралич ЦНС и общее отравление. Какие у нас шансы проснуться?
Я пожал плечами:
— Ты же сам говорил, пятьдесят на пятьдесят.
— С моей-то печенью… — Сет подошел к пульту управления и положил руку на самый крупный рубильник.
— На счет три, — попросил я.
— Спокойной ночи, — улыбнулся Сет.
— И тебе, — кивнул я.
Внутри похолодело.
— Раз… два… три!
Сет рванул рубильник. До слуха донесся нарастающий гул. Я почувствовал, как рвется вверх поток энергии, как оживает конструкция на вершине. Вся башня напряглась, готовясь высвободить часть мощи, пролить её на многомиллионный полис.
Не дожидаясь, пока излучение вывернет моё сознание наизнанку, я положил капсулу с рот и раскусил. Брызнула горькая жидкость, через секунду язык онемел. Ещё через две отрава попала в кровь, и я перестал чувствовать тело. Ноги подкосились, картинка перед глазами завалилась. Только боковое зрение успело отметить, как рядом оседает Сет.
Пришла темнота. Мою крохотную сущность потянул, завертел неудержимый вселенский поток. Я летел и тонул, не имея ориентиров, не различая верх и низ, не находя привычного рваного горизонта. Ни одна мысль или чувство не могли догнать меня в бешеном круговороте. Только хаос движения и тьма вокруг.
Не знаю, сколько времени прошло и есть ли смысл отталкиваться от времени. Я растерял любую волю и желания, но моё физическое тело очередной раз презрело тонкие материи и решило напомнить о себе. В непроглядной тьме проступило чувство. Боль. Главный страх и последнее спасение. И эта боль потянула меня наверх.
Я очнулся от звука. Знакомого протяжного стона. Прошло несколько секунд, пока я узнал свой голос и замолчал. Все внутренности терзала мерзкая тягучая боль. К горлу то и дело подкатывала тошнота. Печень горела огнем. Казалось, меня вот-вот разорвет.
Собравшись с силами, я разлепил левый глаз. Расплывчатая картинка быстро собралась в потрескавшийся бетонный потолок. Голова грозила расколоться на части, но я всё же приподнялся на локте, чтобы осмотреться. Вокруг ничего не изменилось. По ощущениям гигантский излучатель отработал и затих.
— В эфире тихо, — прохрипел я.
Неподвижный Сет лежал в двух шагах, но на мою шутку не ответил. Я собрался с силами и подтянул колени. Едва тело поднялось на четвереньки, к горлу подкатил комок, и меня вырвало. Ещё полминуты я ползал по холодному полу, проклиная парализованные конечности, пока всё же сумел подняться.
— Эй, вставай! — Я постарался сказать как можно громче. Получилось не очень. — Все сработало, уходим!
Никакой реакции. Я опустился на колено и перевернул энергетика на спину. В потолок уставились остекленевшие глаза. Меня испугал неестественный желтый цвет склеры. Рука коснулась артерии на шее — ничего. С огромным трудом я перешел на зрак и присмотрелся. В остывающем теле не было никакой нервной деятельности. Голубоватая оболочка истончалась и таяла на глазах. Так угасал на моих руках Соломон.