Знакомый техногенный пейзаж помрачнел. И без того небогатые на краски жилые кварталы стали почти чёрно-белыми. Спасало картину бледное солнце. Холодный свет отражался в тысячах стеклянных, пластиковых и металлических зеркал, плясал на прозрачных крышах высоток. Это отвлекало внимание от грубых форм и железобетонных изысков типового строительства. По небу то и дело пробегала рябь — след разнородного электромагнитного излучения, пронизывающего воздух. Даже из крохотной кабинки на высоте двадцати метров я мог разглядеть три вышки сотовой связи. Вокруг них «рябило» особенно сильно.
Внутри сектора путь монорельса проходил над автодорогой между стеклянными стенами комплексов. Все окна, скрытые темной тонировкой, хорошо отражали свет. Потому, над улицей полз не один, а целых три вагона. Я даже смог рассмотреть свое отражение на одном из поворотов.
— Внимание. Выход на центральную площадь закрыт, — донеслось из динамика в потолке. — Следующая станция — коллекторный узел.
Пассажиры настороженно переглянулись и прильнули к окнам. Площадь перед выходом из сектора пустовала. Я слышал, здесь демонстрантов было немного. Как и в моем секторе, их разогнали слезоточивым газом и другими относительно гуманными средствами. До подвижных электростанций и пси-подавителей здесь не дошло.
Сейчас на площади трудятся три фургона-чистильщика. Из цистерн поступает моющее средство, огромные щетки полируют брусчатку. Тихо и мирно. Только решетчатые заграждения и усиленный пропускной пост у ворот немного нарушают гармонию. Согласно инструкциям, основные улицы перекрыты, а в служебных помещениях у ворот находятся два-три взвода внутренних войск.
Я долго присматривался к пространству над площадью, к соседним кварталам, но ничего особенного не заметил. Быть может, не знал что искать. А может, следы человеческих эмоций слишком слабы, и с такого расстояния их не прочесть. Уже через минуту все пассажиры успокоились и заняли места. Я сделал несколько глубоких вдохов и вернулся к обычному зрению. Даже для сильного сенсера постоянно смотреть на мир, используя способности, слишком утомительно. Требует много сил и сосредоточения.
Спустя полчаса вагон добрался до моего сектора. Едва за спиной хлопнули створки, я почувствовал себя дома. Странное чувство по отношению к огромному куску городского пирога с миллионным населением. Но для меня это действительно дом. Даже испорченный химкомбинатом воздух казался знакомым. Почти не глядя по сторонам, я спустился с платформы и зашагал по проспекту.
Мой сектор оставался одним из самых густонаселенных. Даже сейчас, когда время подбиралось к полудню, на улице было людно. Одинаковая серая одежда, одинаковые бледные лица — поведение таких людей хорошо поддается алгоритмизации. Внешний вид человеческой массы хорошо сочетается со скучной типовой застройкой уличных кварталов. Но я не боюсь потеряться здесь. Ориентируясь на далекий шпиль стометрового транслятора, я быстро нашел один из центральных бульваров, и ноги сами понесли меня в сторону окраинной новостройки.
Но добраться до тесной квартирки так и не вышло. Проходя мимо очередного переулка, краем глаза я заметил странную компанию: прилично одетого пожилого мужчину с кейсом, светловолосого парня в кожаной куртке и ярко накрашенную девочку-подростка в мини-юбке. До меня донеслось:
— Это неважно. Там в городе намного интереснее.
Еще не до конца понимая, я повернул голову, и очнувшееся второе зрение выхватило мерцание вокруг говорившего. Русый парень — сенсер. Его оболочка переливается розовым, по прозрачной поверхности вьются алые разводы. Манипулятор. Причем, немалой силы. «Чем гуще цвет, тем выше потенциал», — втолковывал мне Князь.
— У вас сегодня свободный день. Вы должны пойти со мной, — продолжал парень.
Я не стал следовать инструкции и приветствовать собрата. Наоборот, закрылся от его внимания и постарался ограничить активность в подкорке мозга. К счастью, незнакомый сенсер был слишком занят, чтобы заметить меня.
— Но моя работа… — Пожилой мужчина ещё пытался сопротивляться. — Меня накажут за опоздание.
Я отошел в сторону, и притворился, что изучаю мерцающую вывеску бара через дорогу. Компания осталась в поле зрения. Следуя неясному предчувствию, я продолжал наблюдать, хотя уже догадывался, чем всё закончиться.
— Работа подождет, — терпеливо продолжил сенсер. — В центре намечается небольшая акция. Вы ведь примете участие?
Я кожей чувствовал, как русый гасит сознание мужчины, подчиняет его волю.
— Д-да… наверное. Вы покажете дорогу.
— Конечно. — Манипулятор дружелюбно кивнул. — Только возьмем с собой…
— Лику, — подсказала девочка.
Она уже смотрела на парня, не отрываясь. Сейчас он казался ей любимым киноактером, недостижимым кумиром. Женщины поддаются влиянию лучше. Наверное, потому, что сами не лишены способностей к управлению. Идеальный материал. Сенсер перевел взгляд на свою жертву, коснулся щеки, и в широко распахнутых глазах погасла последняя искра.
— Идем. — Он взял девочку за руку, все трое, как послушные дети пошли по улице.
Во мне боролись страх и любопытство. С одной стороны незнакомый сенсер и прямой приказ Соломона. С другой — аналитический интерес. Ведь это классика морального выбора. Иметь недоступные другим способности, и не использовать их во благо себе. Ведь русый манипулятор не обязательно работает по заданию. Возможно, он простой извращенец и решил затеять групповушку с парой молодых девиц и пожилым бизнесменом. Шикарное пополнение выборки для ветви Взаимоотношений.
Любопытство взяло верх. Я надвинул капюшон глубже и неспешно зашагал по тротуару, стараясь держать троицу в поле зрения. По дороге манипулятор дважды останавливался, проверяя зазевавшихся прохожих, но под контроль никого не взял. Он искал слабых и податливых, чтобы не тратить лишние силы. Так мы вышли из сектора и добрались до станции метро.
У входа в вестибюль шумно и людно. Хлопали крутящиеся двери, плевался стандартными фразами громкоговоритель. Когда сенсер направил ведомых вперед и смешался с толпой, я едва не запаниковал. Но стоило прикрыть глаза, как впереди вспыхивал тусклый розовый маячок, а обострившиеся чувства указывали направление. Русый тоже сохранял спокойствие, ведь чувствовал подконтрольных так же ясно, как я его.
Уже под землей, на платформе станции троицу остановил случайный патруль постовой службы. После недавних волнений все правоохранительные структуры перевели на режим повышенной готовности, и нарядов по городу стало втрое больше. Двое бойцов и сержант явно вознамерились проверить документы странной компании, но сенсер очередной раз проявил себя. Он легко приобнял девчонку за плечо и подошел ближе к ведомому мужчине. Все трое стали походить на благополучную семью. Когда страж порядка потребовал документы, русый улыбнулся и пояснил:
— Всё в порядке, сержант. Мы в центр регистрации, перепрошить электронную метку моей сестренке.
Девушка с готовностью протянула ручку, демонстрируя полоску штрих-кода над запястьем. На лице патрульного отразилась мучительная работа мысли. Спустя пару секунд, он оставил неблагодарное занятие и выдал заученное:
— Предъявите карту, вытяните руку для сканирования.
Не переставая улыбаться, манипулятор протянул руку, легко хлопнул сержанта по плечу и повторил: