Несколько секунд я боролся с нарастающим беспокойством. Мне знакомы приступы паники, но это чувство ничего общего с моими фобиями не имело. Ошибки быть не могло, тревога нарастала по мере того, как мы приближались к берегу.
— Поворачивай, — скомандовал я.
— Зачем? Куда? — Сет уставился на меня, но когда увидел моё лицо, продолжать не стал.
— Слишком просто. Нас отпустили, — пояснил я. — Поворачивай к другому берегу быстро!
Лодка качнулась, забирая вправо. Мой спутник не стал спорить. Сенсеры, по определению, доверяют своим и чужим чувствам.
Глава 11 Провал
Я очнулся в пустой процедурной комнатке на базе сенсеров. С удивлением отметил, что по-прежнему сижу на табурете, привалившись к стене. Химиотерапия — утомительный процесс. Я задремал под конец, но обычных снов не видел. Воспаленная фантазия не рушила городов. Я не летел в бесконечном падении с крыши своего комплекса. Гигантские бритые наголо пчелы не кружили вокруг в поисках моего Древа. Даже странно было очнуться и сразу понять, кто я, и где нахожусь. Препараты Соломона подавили даже зависимость от морфина. Впервые за долгое время я чувствовал себя нормальным человеком. Хотя знания и способности, полученные в последние дни, говорили об обратном.
Рядом грустит стойка с капельницей. Остатки раствора на донышке бутылки окрашены в розовый цвет. На сгибе левого локтя стоит катетер, но в кровь уже ничего не поступает. Пора заканчивать процедуру. Я осторожно потащил иглу из вены, в руке шевельнулась знакомая боль. Когда стальное жало вышло целиком, в месте прокола выступила кровь, по локтю лениво поползла темная струйка. Интересно, что Соломон намудрил с химическим составом, если она стала такой густой? Я потянулся к столику с препаратами в поисках пластыря. В этот момент скрипнула дверь, вошла Сонька, и мне сразу досталось:
— Что ты творишь? — У меня отобрали обрывок бинта. — И так все вены в синяках. Трудно позвать?
— Доброе утро. — Я улыбнулся, глядя, какую бурную деятельность развила девушка вокруг маленького прокола.
— Доброе. — Сонька тоже улыбнулась, пальцы отщипнули ваты и ловко вытерли кровоподтек. — Как себя чувствуешь?
— Не поверишь. Нормально.
— Ничего, скоро пройдет, — отшутилась она. — Ты вчера своими ногами пришел, и даже в сознании.
— Виноват, — кивнул я. — Исправлюсь.
— Да ещё и закрытый наглухо. Сам Соломон тебя почувствовал только у дверей.
Я промолчал. В памяти шевельнулись недавние похождения. Мои догадки даже здесь могут назвать безумными.
— От кого прятался? — Сонька продолжала болтать, перекладывая медикаменты на столе.
— Не знаю. Может, паранойя обострилась.
— Для нас это полезное расстройство. — Она посмотрела на меня и осеклась. На мгновение глаза остекленели, взгляд стал бессмысленным. — Не могу тебя прочитать.
— Это плохо?
— Это странно, — эхом повторила она. — Пошла вторая неделя. Ты уже должен был склониться. Сет обещал организовать тебе пару испытаний. Говорит, ты держался осторожно.
— Так он знал обо мне? А как же все эти… — Я запнулся, до меня начало доходить.
Сонька улыбнулась:
— Сенсер его уровня и опыта видит всё, что нужно. И силы ему не занимать, хотя чувствительности не хватает. Просто не хотел раскрываться. Так лучше для обучения. Если видишь рядом равного по силе и способностям, а не могучего наставника, который подстрахует, начинаешь думать головой.
Я не стал спорить. Сонька — зрячая. Первая по силе в нашей ячейке, если не считать Соломона. Её оболочка переливается всеми цветами радуги. Сияние заметно, даже если специально не присматриваться. Ей виднее.
— Откуда он вообще? — Я решил перевести разговор. — Лысый весь, татуировки эти…
Сонька потянулась к небольшому окошку. Скрипнули старые жалюзи, пропуская в комнату легкий утренний свет. Косые тени поползли по бледному лицу. Она немного помолчала, собираясь с мыслями, и обронила:
— Он странный.
— Я заметил.
— Появился давно, ещё до моей инициации. Но появился сам.