Тело почти не слушалось. Марк словно со стороны наблюдал, как поднимается правая рука, как вместо резкого удара, она легко хлопает о левый локоть. Слишком слабо. Из последних сил Марк поднялся на ноги и бросил себя вперед, изворачиваясь на левый бок. Маневр удался — падение пришлось на покалеченный сустав. Руку обожгло болью, разошлись свежие швы, рукав быстро пропитался кровью. Выход оказался прост. В состоянии близком к болевому шоку восприимчивость падает. Резкая боль сняла оцепенение, Кронекер поднялся на ноги и потянулся к Вееру.
— Сейчас полегчает…
Цепкие пальцы словили стальную серьгу и рванули на себя. Веер дернулся и зашипел. Через мгновение Марк получил удар в челюсть. К счастью, не сильный. Несколько секунд перед глазами плавали черные пятна. Но потом голова прояснилась. Когда Кронекер пришел в себя, Веер уже стоял на ногах и безумно озирался.
— Какого… Что они творят? — Лидер с трудом связывал слова.
— Подавление. — Выдавил Марк.
— Валить надо… — Веер осекся.
Остатки группы лежали на земле, как мертвые. Меченых среди бойцов не было, но тут сыграла расплывчатая «морально-волевая устойчивость». Трепыхался только Север, но и его глаза были пустыми.
— Не выйдет, — вздохнул Кронекер. — Мы сорвали первое оцепенение, через минуту нас накроет.
— Откуда ты… — Веер растерялся. — Что делать?
— Не знаю. — Марк глубоко вдохнул и осмотрелся, в затуманенном мозгу мелькнула безумная мысль.
Следующая минута осталась в памяти десятком расплывчатых кадров: знакомый баул, безумное лицо Веера, заваленная телами площадь. Кронекер пришел в себя под окрик:
— Ложись! — Веер спрыгнул с постамента и сбил оцепеневшего Марка с ног.
Грянул взрыв. В воздух ударила гранитная шрапнель. Мощный заряд разворотил основание, наружу показалось разбитое электронное нутро антенны.
— Валим, валим!
В каменной крошке, с разодранным ухом и оплывшей скулой Веер походил на безумца. Но Марк видел искру разума в глазах, чувствовал, как разжимаются невидимые тиски. Шумный лидер пришел в себя. Пора выбираться.
Часть 2 Сенсеры. Глава 8 Цель
— Давай проясню ситуацию! — Затрещал воротник, крепкие руки прижали меня к стене. Невысокий бородатый мужичок оказался не расположен к разговору.
— Остынь, Князь. Он не понимает. — За меня вступился Соломон — академического вида лысый старичок в медицинском халате.
— Вижу, что не понимает! — Князь все ещё кипятился, но хватку ослабил. — Полезли днем через барьеры, да из закрытого сектора. — Он метнул грозный взгляд в притихшую Соньку. — И прямиком сюда!
— У нас не было времени, — оправдывалась Сонька. — Он уже плывет, нужна химиотерапия.
Она говорила правду. Последние двенадцать часов приступы следовали один за другим. Надо мной рвались небеса, под ногами горел асфальт, вокруг, как домино, валились многотонные высотки. Подогретая психозом фантазия выворачивала на меня свои плоды. Даже в минуты просветления я сомневался в реальности окружающего. Когда Сонька довела меня до базы сенсеров — основания старой ретрансляторной вышки на окраине жилого кольца — я едва различал верх и низ.
— Всё верно, химия будет. — Старик явно никуда не спешил. — Но для начала кое-что проясним…
Я молчал. Голая бетонная стена за спиной Соломона задрожала, плиту перечеркнули несколько трещин. Через секунду метровый кусок бетона беззвучно провалился вглубь. В черном провале показалось знакомое пространство, но без единого символа во тьме. Соломон перехватил мой безумный взгляд, оглянулся.
— Стена? — Перевел взгляд на меня. — Спокойно, здесь уже ничего нет. Вышка давно не работает.
Плиты сошлись плотнее, дыра затянулась, тесная комната обрела целостность. Голос вернулся, и я нервно выдохнул:
— Что это… было?
— Рубец на оболочке. След старого разрыва, — буднично пояснил Соломон. — Ты заметил сам. Значит, потенциал у тебя есть.
— Что это значит? — Я начал приходить в себя.
Соломон вздохнул:
— Как твое имя?