Сейчас мне нужно было одно — расслабиться. Раз десять по дорожке туда-обратно, и меня должно было хоть немного отпустить. Потом — с вышки и снова десяток кругов по дорожке. Но сперва нужно отделаться от этой настырной истерички.
— Свяжитесь с кем-нибудь из тех, кого я вам порекомендовал вчера. Откуда вы вообще узнали, что я здесь?
— Мне сказала ваша помощница, — помолчав, призналась она. — Пожалуйста, только не ругайте её. Я её очень просила. Она ни при чём.
Вот же продажная тварь! Завтра же вылетит со своего места, как пробка из бутылки. Как эта сероглазая её просила, понять большого ума не требовалось. И ведь предупреждал суку, что моё личное пространство можно нарушать только в крайнем случае. Этот к таким не относился.
— Мне порекомендовала вас подруга, — истеричка продолжала хвататься за меня. — Она сказала, что вы лучший. А мне нужен лучший, Рихард. Мне нужны вы, — её губы задрожали, опять искривились. — Любые деньги. Только верните мне моего мальчика.
Она смотрела на меня с надеждой. Да чёрт подери! Не отвяжется ведь. Нехотя я достал из кармана карточку и подал ей.
— Свяжитесь со мной завтра после полудня. Обговорим детали. Но учтите, Марина, это обойдётся вам дорого.
— Спасибо, — на последние слова она не обратила внимания. По её лицу потекли крупные слёзы, глаза распахнулись ещё шире, и она стала похожа на ребёнка. — Спасибо вам.
— Пока не за что, — бросил в ответ и быстро пошёл ко входу в спортивный комплекс, от всей души надеясь, что моя помощница не успела набить карман ещё десятком «очень просила», и мне удастся попасть внутрь раньше, чем в меня вцепится ещё несколько таких «Валентин». Достаточно с меня того хомута, который я сам себе повесил на шею. Крис, чтоб её! Какого дьявола я ввязался в это?! Какого, чёрт возьми, дьявола спустя столько времени?!
Доплыв до конца дорожки, я в очередной раз развернулся. Всплеск воды отразился от сводчатого потолка. Очередной круг, но лучше не стало. Проклятые мысли, воспоминания. Крис… Задница у неё действительно была так же хороша, как и в девятнадцать. Да и сама она почти не изменилась. Даже похорошела. Тело обрело округлые плавные очертания, волосы стали длиннее. Сука! Каждый раз, натыкаясь на её взгляд, я хотел сгрести её и, припечатав к стене, сделать нечто, за что бы потом возненавидел себя. Трахал её, а кровь стучала в висках. Сука! Сука! Сука!
Дорожка закончилась. Нутро царапнуло раньше, чем я почувствовал под ногами кафель. Резко повернулся.
Чутьё никогда меня не подводило, не подвело и на этот раз. Тряхнув головой, я усмехнулся уголком рта.
Неспеша доплыл до лестницы и, подтянувшись, вышел из воды.
— Решил пойти против меня? — встретил меня Афанасьев.
На нём был распахнутый пиджак, рубашка тоже расстёгнута на несколько пуговиц, но судя по испарине на его лбу, он бы предпочёл избавиться от этого хлама.
— Составишь компанию? — кивнул на бассейн.
— Не играй со мной, Агатов, — с предупреждением.
— Даже не думал, — взял со столика воду и сделал несколько глотков. Протянул ему. — По-моему, тебе нужно освежиться, — он проигнорировал воду. — Как знаешь, — осушил залпом и, смяв пластик, бросил на столик.
— Я ждал тебя.
— Я тебя тоже, — взял полотенце и перекинул через плечо. — Думал, что ты придёшь раньше. Ненавижу ждать.
Войдя в квартиру, я почувствовал запах домашней выпечки. Желудок скрутило узлом, по мозгам шарахнуло. Слишком это походило на болото, увязать к котором я не планировал.
Сентиментальные воспоминания — удел идиотов. Нахрена лелеять в памяти то, что уже давно пережито?
Но дело было не в прошлом. Объяснить себе, на кой мне Крис, я так и не сумел. Но это было интересно — наблюдать за ней, зная, что дёрнуться она не посмеет.
— Это что? — сняв пальто, я прошёл в кухню.
Замечталась она или что ещё, не знаю. Услышала вопрос и вздрогнула. Выключила шумящую воду.
— Я не слышала, как ты пришёл.
И зачем она мне об этом докладывает? Не слышала, так не слышала. Я прошёлся взглядом по её голым ногам. Мои рубашки всегда чертовски ей шли. И раньше, и сейчас. В паху тут же потяжелело, и я едва сдержался, чтобы не выругаться. Ей и раньше не нужно было ничего делать, чтобы у меня встал. Достаточно пары прикосновений и дыхания по губам. Дурацкая тяга к женщине, которая того не стоит.
— Я спросил тебя, что это, — указал на блюдо под полотенцем. — Не помню, чтобы разрешал тебе пользоваться кухней.
Кристина поджала губы. В её карих глазах мелькнул гнев, но она быстро подавила его.
— Туалетом пользоваться ты мне тоже не разрешал, — откинула за спину волосы. Каштановые, с лёгким рыжеватым отливом, они доходили ей до лопаток. Выглядела она немного усталой, под глазами пролегли тени, и это добавляло ей мягкости. — Я же им пользуюсь.