– Почему вы так думаете?
– Потому что в ином случае справится любой из обычных судий. Вам придётся держать людей в железной лапе, чтобы они не сопротивлялись. Учтите это при отборе солдат.
– Господин Сиверн, вы слишком мрачно мыслите, хотя, возможно, это и плюс для советника, – сказал Мику Рохан. – Исключать вашего предположения нельзя, но мне кажется, особенность девушки в том, что она необычно подходит к решению проблем. Её приговор на приёме тому подтверждение. Мерини не придумала бы лучше. Видимо, в её стране Первый Божественный закон чтут сильнее, чем у нас, раз даже смертную казнь считают неприемлемой.
– И она никого не будет устраивать, – вставила Мерини. – Мирный договор подписан, но все мы понимаем, что подписать и реализовать – разные вещи. Кого бы мы ни поставили судьёй в караване, амелуту или эйуна, – вторая сторона будет противиться этому. А эта девушка, во-первых, существо женского пола без благословения Илаэры, потому не может быть принята нашими мужчинами в роли судьи, а ваши солдаты хотя и спокойно отнесутся к её полу, но всё же не обрадуются судье-амелутке. Чужой, с какой стороны ни глянь. В итоге все будут против одного лица, а не второй половины отряда. А поддерживаемая его светлостью и господином бароном, которые обеспечат выполнение ею обязанностей судьи, она будет неприкосновенна для недовольных. В итоге на время путешествия в караване образуется шаткое, но спокойствие. Мы пока ещё сидим на ящике с горючей смесью влари, и потребуется не один год, чтобы все жители Рахидэтели поверили в окончательный мир и начали в нём жить.
Некоторое время висело молчание. Король встал.
– Я думаю, мы все услышали, что должны были. Тесть, к завтрашнему дню подготовьте мне перепись солдат, которых отправим в Каро-Эль-Тан. И ещё соберите сопроводительный отряд до Гая. Мерини, в столице передадите Голос Хараны под опеку дворцовых одарённых, а уж они сами переправят её в Карраж.
– Ваше величество! А как же вы? – спросила судья.
– Мне необходимо задержаться в Ризме.
– Надолго?
– Сообщу.
– Да, ваше величество. Не беспокойтесь, я позабочусь о девочке.
– Ваше величество, с вашего позволения, я не буду подробно рассказывать солдатам об… особенностях полномочий чужеземки. Просто сообщу, что такова воля Илаэры. Это даст возможность событиям идти своим чередом без постороннего вмешательства.
Король согласно кивнул. Варин обменялся с тану прощальным жестом и вышел, сопровождаемый своими людьми. В коридоре он отослал всех, кроме Доваля, убедился, что вокруг никого нет.
– Капитан, вы едете в Каро-Эль-Тан.
Одарённый выпрямился, козырнул.
– У меня будет для вас поручение. Вы ведь владеете «Памятью земли»?
– Да…
– Мне нужна эта точка!
– Значит, вы не передумали, ваше…
– Капитан Накарт, я понимаю, что скрытность и прямая ложь противоречат натуре одарённых, но помните о том, что вы на службе.
– Но чужеземка, Сёстры же…
– Спросите дозволения в Колыбели. Ирина сейчас под опекой Илаэры, я подчинюсь её воле, если она запретит следить за ней. Слушайте и запоминайте всё, что там будет происходить. И если будет на то воля Сестёр, запомните, откуда она отправится домой. Если её направят куда-то ещё, войдите в доверие, сопровождайте под любым предлогом. Даже если ради выполнения задуманного придётся пройти пешком всю Рахидэтель из конца в конец и обратно! Мне нужно знать это место!
Длань Хараны кивнул, но по всему было видно, что ему совсем не нравится поручение.
– Капитан, нам необходимо понимать, что за боги властвуют в чужой стране и каких послушаний и жертв требуют от своих почитателей. Чем отравлена та земля и не несёт ли яда остальным. Какие люди её населяют и как вооружены… С нас довольно риттов. Повторение ошибок истории – верх глупости.
– Да, ваше величество, – кивнул Доваль. – Будет сделано.
– Хорошо, что вы меня поняли. Свободны.
В это время в комнате, где остались только тану с братом, царила давящая атмосфера.
– Зачем ты это сделал? – спросил Альтариэн. – Мы лишились одарённого. Для нас подобные потери невосполнимы. Стоило оно того? С каких пор тебя интересуют чужие преступники?
– Стоило. Это люди. Переменчивые, не способные на постоянство. Один поступок или одно событие может полностью сломать человека и сделать из него что-то новое. Видят Сёстры, мне в какой-то степени приятно иметь дело с Варином, но… он Раслинг. Кровь от крови своего отца и деда. Я хотел быть уверен, что подписываю договор с тем, с кем до́лжно. Один одарённый – не цена за такое знание. А сборщик податей – лишь предлог.
– И это говорит тот, кого все считают самым набожным существом Рахидэтели, – усмехнулся герцог.