– Одно дело решили, – сказал король, – Варак, забирайте семью и идите домой. Ваша дочь пусть готовится к отъезду в ближайшее время. Вам сообщат. Вопрос касательно вашего долга будет решаться после проверки дел сборщика податей. Тогда же сообщим окончательную сумму. Вы свободны! Господа, идите на свои места, возвращаемся к основному вопросу.
И это всё?! Так просто?! Весь вот этот ужас ради такого элементарного решения? Ира полыхала негодованием. Неужели нельзя было сразу предложить этот выход из положения? В чём была загвоздка? Лоппи надо было пройтись по грани жизни и смерти, чтобы у остальных заработали мозги?! Или всё это очередной срежиссированный спектакль, чтобы получить какое-то непонятное основание для совершения очевидных шагов? Лазейка в законе, требующая отмывки, прежде чем быть использованной по назначению?
Шукар раздосадован. Всего лишь. Лории и её дара ему теперь не видать как своих ушей, но она всё ещё остаётся свидетелем по его делу. Живым свидетелем. И всё же он спокоен, хотя подобрался, предвосхищая очередной виток допроса. И он не замедлил последовать.
– Шукар Мираф, поскольку вопрос с дочерью Хараны решён, мы можем вернуться к вашим делам, – сказал король. – Говоря по совести, то, что вы отказываетесь прямо здесь пройти божий суд Илаэры, склоняет чашу весов не в вашу пользу в наших глазах. Ещё откровеннее: мы уверены, что сказанное свидетелями – правда.
– Но, ваше…
– И! Поэтому готовы удовлетворить ваше ходатайство о смене одарённого. По делам денежным вам грозит проверка, а вы пока посидите под стражей. Мало того, вас отправят в Гая, где вы будете дожидаться своей участи в башне Отсроченного возмездия. Поскольку единственным вашим требованием является то, чтобы дознаватель был мужчиной, то, будьте уверены, мои люди расстараются и доставят из Карража самого дотошного. Повторное ходатайство рассматриваться не будет! Суд над вами проведём публичный, как только вернёмся в столицу. Полгода-год на дорогу и всякие формальности, я думаю, не слишком много, да и время у вас будет подумать… о добровольном признании. Госпожа советник, вы со мной согласны? Или у суда есть возражения?
– Согласна, ваше величество! Разве что предлагаю придать проверкам дел главного сборщика податей статус полевого суда и дать соответствующие полномочия страже.
– Согласен.
– Но! – Шукар растерялся, очевидно, не ожидал столь жёсткого решения. Он надеялся, что окончательно отговорился от магических проверок. Думал, что из-за их недоступности в данный момент никто не станет возиться, тем более что судьбу Лории уже решили.
– Довольно! – не дал ему снова начать оправдываться король.
Неожиданно в диалог вклинился тану:
– Царственный брат мой, у меня есть решение, которое позволит избежать столь долгой отсрочки с вынесением приговора.
– Хм…
– Поскольку все эти годы вы шли нам навстречу в деле поиска убийц моих подданных, то я готов помочь вам с этим делом. Существо, притесняющее одарённых, должно быть наказано, а не рассиживаться по башням. Хотя, признаться честно, мой способ решить проблему имеет… эм… несколько неприятных особенностей.
– О чём вы, Кальтаэн?
Тану жестом попросил короля обождать и повернулся к подсудимому.
– Скажите, Шукар Мираф, что вы знаете о силах одарённых, влияющих на многих людей?
– Что они затрагивают кого-то одного больше, а остальных меньше, кажется… И тем меньше, чем дальше от источника… И… Я не одарённый, ваше величество тану… – неуверенно ответил сборщик податей, не зная, откуда ещё ждать удара.
– Может ли один и тот же одарённый одновременно сотворить два заклятия и разделить их между разными людьми согласно своей воле?
– Нет, ваше величество! Насколько мне известно, ни у одного народа нет одарённого, способного на такое!
– Вы заявляли некоторое время назад, что суд над вами под заклятием правды не может быть объективным, поскольку окружающие не видят и не чувствуют, что именно делает с вами одарённый, наблюдая исключительно внешний эффект.
– Да… я именно так и говорил…
– В таком случае я предлагаю сделать так, чтобы вашу исповедь услышали и прочувствовали все! Варин, в моей свите тоже есть одарённый. Вы его, кстати, знаете. И он, как того и требует подсудимый, мужчина. Виконт, прошу вас!
На его просьбу из-за стола поднялся музыкант, который пел на площади.
– Мой тану! – коротко козырнул он.
– Виконт Фальятоэн, Длань Лайоли, – отрекомендовал подданного тану.
Чистейший снег Рахидетели был серее цветом, чем лицо Шукара после этих слов.
Ира начала вспоминать, кто такая Лайоли, и это далось ей с трудом. К этой Сестре, богине ветра, в Доме обращались с прямыми молитвами нечасто, в отличие от той же верховной Илаэры или покровительницы целителей Хараны. Какая связь между ветром и судом?
– Как интересно, – сказал король, наклоняясь вперёд. – Значит, его голос – дар богини?
– Совсем нет. Он прекрасно пел и до этого. Его становление произошло довольно поздно, и дар Лайоли лишь дополнил то умение, что было в нём изначально, сделав из просто талантливого исполнителя певца-чароплёта.