— Каким ты был? — мягко спрашиваю я. Опускаю руки на его бёдра и плавно провожу по бирюзовой рубашке, поднимаюсь по груди и достигаю шеи. — Я просто хочу узнать тебя получше, — шепчу, приближая свои губы к его губам, в попытке сломить его защиту. Карлос не двигается, он ждёт, как далеко я зайду.
Я ласкаю его шею, а затем осторожно поднимаюсь к лицу, следуя по контуру подбородка.
Он закрывает глаза, как бы приглашая меня продолжить.
Прикасаюсь к его скулам, профилю носа, векам и густым бровям. Перемещаюсь подушечками пальцев к вискам, где рисую маленькие расслабляющие круги. Я приподнимаюсь на носочки и нежно прикасаюсь губами ко лбу. Поцелуй лёгкий, я повторяю его на глазах, кончике носа, щеках, подбородке и, наконец, губах. Я целую правый уголок его порочного рта, затем перехожу к левому. Я продолжаю осыпать его лицо мелкими нежными поцелуями, пока Карлос не ловит своими губами мои.
— Что ты делаешь? — спрашивает меня.
Я не отвечаю, но продолжаю целовать его, обхватывая ладонями его лицо, притягивая мужчину ещё ближе к себе, и он не сопротивляется.
— Расскажи мне о себе, — прошу между поцелуями, — пожалуйста.
Его руки пробираются сквозь мои волосы,
— Я то, что ты видишь, больше обо мне сказать нечего, — отвечает и возобновляет поцелуй, но затем обращает внимание на ранку на моей нижней губе.
Непроизвольно Карлос толкает меня всем телом к книжному шкафу, что вызывает у меня стон боли.
«Чёртовы синяки».
Он резко отстраняется и делает шаг назад.
— Иди в постель, я позову тебя, когда принесут обед.
Заклинание разрушено, эль Дьябло возвращается к своей обычной маске безразличия.
В поражении я вздыхаю. И на этот раз я ничего не добилась.
Я опускаю взгляд, проходя мимо него, и иду в спальню, как он и приказал.
К чёрту, ситуация выходит из-под контроля.
Я сажусь на огромную кровать и смотрю в окно, а мысли улетают.
Уверена, причина того, кем стал Карлос, скрывается в его детстве. Но что могло с ним случиться, чтобы сделать таким жестоким?
Я думала, что обольщая, смогу вызвать его на откровение, но он как сейф без комбинации: недоступен.
Проходит совсем немного времени, дверь открывается, и я оборачиваюсь. Карлос оглядывает меня, смотрит уверенно, решительно.
— На стол накрывают, пойдём со мной.
Весьма необычно. Его контроль, смешанный с элегантностью и жесткостью, придаёт ему таинственную ауру.
Я молчаливо следую за ним. В столовой он отодвигает стул и ждёт, пока я сяду, проявляя заботу, которую раньше никогда не демонстрировал.
— Спасибо, — благодарю устраиваясь.
Карлос наклоняется, откидывает мои волосы в сторону и прижимается губами к шее.
— Пожалуйста, — шепчет в ответ.
Горничная аккуратно ставит тарелки на стол, не поднимая взгляда. Сколько я здесь живу, никто из персонала никогда со мной не разговаривал, и полагаю, это приказ Карлоса.
Другая женщина, повар, если не ошибаюсь, входит в комнату с тележкой, полной всевозможных лакомств.
Карлос выпрямляется, опускает руку мне на шею и контролирует работу женщин. Я бы не хотела оказаться на их месте, не может быть приятно чувствовать, что за тобой постоянно наблюдают.