— Ты понимаешь, что это только твоё ощущение? И полагаться на него при планировании нашей стратегии не очень разумно?
— Конечно, но я же сказал, что это наоборот, стимулирует меня к более продуманному существованию.
— Т.е. ты не хочешь, чтобы потенциальный читатель твоих похождений счёл тебя неразумным героем, за которого все проблемы решают высшие силы?
— Точно.
— А ты часом не забыл, что твой предполагаемый создатель в первый же день описания твоей жизни лишил тебя тела, посадил в тюрьму и повесил на тебя большой долг? И ты всерьёз надеешься, что он будет тебе подыгрывать?
— Знаешь, об этом я не подумал.
— А о том, кто прописывает все диалоги своего героя, включая вот эти твои рассуждения, ты подумал?
— … Знаешь, об этом, наверно мне не стоит думать. Или, по крайней мере говорить.
— Вот то-то. Лучше выброси эту порочную идею из своей головы. Впрочем, о чём это я, какой головы…. из своего мозга. Иначе можешь сильно удивиться будущим событиям.
…
Тем временем на Терроре, в цитадели Вентру, в том что от неё осталось, скелетоны динозавров пережёвывали последних вампиров. Те рассыпались прахом прямо в челюстях и избавлялись от участи быть пропущенными в виде фарша через то место, которое у живых прямоходящих (или правильнее сказать кривоходящих?) рептилий занимал желудок, кишечник и прямая кишка.
40 вампирских рабов, согнанных в внутренний дворик скелетами велоцерапторов молча смотрели на некроманта в красной робе. Он снял капюшон и обнажил хромированный череп с модной в определённых кругах причёской в виде стальных суставчатых дредов. Он указав одной рукой на людей, а второй на горящую перед ним пентаграмму, заговорил монотонным низким голосом:
Это вода,
а это колодец.
Напейся сполна и спустись.
Лошадь — это белки глаз,
и тьма внутри.
…
Огонь, иди за мной!
Никто из людей не шелохнулся. Не то чтобы они так сильно боялись смерти — рабы вампиров не теряли от неё ничего, чего не теряли каждый день в этой цитадели. Просто их разум не мог справиться с сюрреализмом происходящего. К счастью, мучились от непонимания они не долго. По щелчку пальцев некроманта, мелкие (с человека ростом) но обладающие острыми, размером с кинжалы когтями велоцерапторы за несколько секунд перерезали всех присутствующих прямоходящих представителей мира живых.
Зомби киборг класса Некромант безучастно смотрел на ручейки крови, текущие по направлению к пространственной пентаграмме и пришёл к выводу, что будет расточительно дать пропасть такому добру. Он быстро изменил полярность звезды, превратив её из обычного телепорта в знак призыва, который мог использовать жертвенную кровь. И когда пентаграмма запылала ярко красным, прочёл самое мощное из доступных ему заклинаний.
Все скелеты мгновенно рассыпались на составляющие их кости, которые стало затягивать в красную звезду. Потом оттуда вырвался луч такого же красного света, подсветив низкие чёрные тучи. А когда всё закончилось в пентаграмме одной ногой, (остальные не поместились), стоял громадный, собранный из всех доступных костей, костяной дракон.
Отдав необходимые инструкции новоиспечённому адепту нового порядка, некромант шагнул в вновь ставшим телепортом рисунок, а дракон остался теперь уже в своём, живописно разрушенном замке.
Кажется Вентру придётся искать себе новый дом.
Глава 53. Проктолог с осиновым колом
Зомби ферма в окрестностях Кровостока. Близится полночь, и Мерфи ругаясь, тащит очередного укороченного со всех сторон зомби на проктологическую операцию осиновым колом. Хотя, какой разновидности были деревья в окрестностях фермы, Мерфи не знал — что-то лиственное, но не дуб, не клён и не берёза. Так что это вполне могли быть осины.
Но ругался Мерфи не по поводу видовой неопределённости деревьев, а от информации, которую вывалила на него Вампирела.
— Да они там все охренели! — кипятился Мерфи, — я не буду в этом участвовать!
— Вы, конечно, можете сбежать или просто уклоняться от боя оставшуюся часть месяца, — попыталась успокоить его ведущая кровавых новостей, — но тогда вы не выполните условия квеста.
— Да всё я выполню — мне сказано, выжить в течение 30 дней, вот я и выживу. А встречаться с 1000 долбанутых на всю голову нубов мне совсем не хочется.