— И любишь?
— Люблю!
— О, Сашенька! Отдохнула? — заметил пеня Сычёв, встал с барного стула и прильнул, обнимая за шею.
— Смотрю, Петенька, ты тоже времени зря не терял. Устал? — его штормило.
— Наверное. Сашка, а ты мужа своего любишь?
— Конечно! Его разве можно не любить?
— А меня?
— И тебя, Петенька! Мы же выросли вместе, почти как брат с сестрой, — вестись на пьяные прямые провокации не хотелось.
— Ай, — махнул он рукой, отрываясь от меня, — не понимаешь ты, Богатырева.
И поплелся к выходу неуверенным шагом. Один из одноклассников пошел за ним, чтобы тот нашел дорогу до кровати.
— Изливали друг другу души? — поинтересовалась я, плюхаясь рядом с Киссером.
— Что-то типа того. Блин, Богатырева, ты не могла найти более приличный вырез? — я проследила за его взглядом, который пялился мне в декольте.
— Ух, ты! Как мы осмелели! Советую заняться сексом по телефону с твоей невестой, а то нам ещё вместе спать, — самодовольно улыбнулась, и перевела разговор на другую тему, пока Киссер нет-нет, да поглядывал пьянеющими глазками туда, куда не стоило бы. А у меня просто начала подниматься самооценка.
А потом мы танцевали. Нет, Мэлс просто смотрел. Танцевала я с одноклассниками, понимая, что завтра мне возвращаться в работу, хоть и любимую и много-много всего переделать, чтобы успеть до отпуска. Нет, оставляем всё проблемные мысли и возвращаемся к веселью. А с ним телефон пополняется целой кучей фоточек и видео.
— Богатырева, я готов на тебе жениться! — голос Сычева переорал даже громкую музыку. Он все так же пошатывался, и, кажется, уже совсем не хотел спать.
Не привлечь к себе внимания он просто не мог, а вместе с ним под “раздачу” попала и я. Кто-то из парней стал его оттаскивать, чтобы снова сопроводить, но Петя стоял на своем, смотря на меня и отпихивая от себя неугодных.
— Петь, я замужем, — надо же было что-то ответить.
— Я дурак да? Столько лет бегал от тебя. Мне так нравилось, что я такой недоступный. И теперь ты с эти уродом, — кивнул он на Киссера, который в это время весь напрягся, готовый кинуться в атаку. Интересно, он меня собрался защищать или себя?
— Петь, прекращай, — а как его еще успокаивать?
— А ты забыла Новый год, Шурочка? А?
— Петя, пожалуйся, иди спать, — предприняла я попытку, видимо, надеясь, что мои просьбы дойдут до пьяного мозга моего бывшего соседа.
О том, что он хотел рассказать остальным, видимо, Киссер догадался, поэтому ринулся к нерадивому Сычёву, и буквально за шиворот вытащил того на улицу. Теперь пришла пора успокаивать Мэлса. Петю, как кошененка швырнули на газон у бара.
— Я трахал ее. Рога у тебя, Киссер, — выплевывал слова мой одноклассник.
— И как? Так понравилось, что ты теперь не боишься получить в морду? — прорычал Мэлс. Я думала, что он сдержится, и, затаив дыхание, ждала, когда вся эта дурацкая ситуация рассосется сама собой. Но нет! Глухой удар и Петя распластался на земле. — Еще?
— Брось, Мэлс, — перед моим мужем встал Терещук, отгораживая его от Сычева, которого в это время пытались утащить от греха подальше. — Пьяный, мелет, что не попадя.
Мне был подарен стальной холодный взгляд, полоснувший по всем внутренностям, и Киссер вернулся обратно к своему делу — пить виски.
В домик вернулись уже под утро, когда нормальные люди должны уже спать. И я понимала, что нужно до десяти выспаться, потому что нам трогаться в путь, иначе не успеем до выписки Сонечки и Витеньки. А если я не приеду, то она меня просто прирежет. Он почти со мной не разговаривал. Лишь смотрел с осуждением, мол, он предполагал, что все так и закончится.
— Что? Я не знала, что его понесет, — попыталась оправдаться, но совсем не невинным тоном.
— Вообще-то мне было неприятно. И не то, чтобы я чувствовал себя перед другими дураком, просто быть рогоносцем — это не для меня.
— А то, что ты жениться собрался при живой жене — это нормаль, по-твоему? — я поплелась в ванную, чтобы смыть макияж.