🕮 Читать книгу «Выйти замуж — не напасть» онлайн

Не знаю, спала ли я, вообще, этой ночью. Я то и дело вздрагивала, открывала глаза, но кроме кромешной тьмы не видела ничего. Потом снова проваливалась в забытьи, и снова в тревоге дёргалась и открывала глаза, пытаясь понять, где я нахожусь.

Конечно, эта ночь вне дома ничего решить не могла. Утром я проснулась в паническом настроении, понимая, что пришёл новый день, а я совершенно не знаю, что с ним и в нём делать. О том, чтобы вернуться к мужу, после нашего вчерашнего, так сказать, прощания, не могло быть и речи. Ни за что, ни за что я не вернусь к Славе. Потому что, если я это сделаю, он превратит мою жизнь в непрекращающийся кошмар, не простит мне непослушания, не простит нападения на него, он ведь, наверняка, решил, что я собиралась его убить. Может быть, и собиралась. Сейчас я уже не могу сказать точно, что мной двигало в тот момент. Но меня накрыла такая оглушающая ненависть, что мне вдруг стало всё равно, чем всё закончится. Я просто хотела прекратить эту пытку, не слышать его, не видеть, не вникать в его выводы обо мне и моём психическом состоянии. И уж точно я не собиралась идти у него на поводу и смиренно ждать визита приятелей его маменьки со всеми их медицинскими образованиями.

Покинув хостел, я выпила кофе в ближайшем кафе, в печали осознавая, что денег у меня кот наплакал. На сегодняшнюю ночь понимающего паренька-администратора мне умасливать будет нечем. Захотелось снова вслух у себя поинтересоваться:

– И что ты теперь будешь делать?

Но, во-первых, разговоры вслух с самой собой не казались мне чем-то естественным даже в моём положении, а, во-вторых, особого толка от них не было. Я пила кофе из картонного стаканчика и смотрела в окно.

Улица Юбилейная, дом сорок пять, квартира сто двенадцать. Садкова Ирина Викторовна.

Эта информация сама собой всплыла в моей памяти, и я в первый момент даже головой мотнула, в попытке от неё избавиться. А потом подумала… потом подумала о том, что бывшая жена Славы сама когда-то была на моём месте, возможно, она сможет мне хотя бы подсказать, как действовать? В конце концов, она сумела добиться развода, сумела забрать ребёнка, получить на него алименты. Наверное, она умнее и сильнее меня.

Я машинально поймала за руку официантку.

– Где находится улица Юбилейная?

На меня взглянули с непониманием и испугом, и я поторопилась руку девушки отпустить. Извинилась. Она смерила меня подозрительным взглядом, после чего пообещала уточнить у своих коллег. Правда, предложила:

– Может, вам такси вызвать?

Я покачала головой.

– Нет, спасибо. Мне бы… так.

Официантка благосклонно кивнула.

– Сейчас узнаю.

Улица Юбилейная оказалась в новом, строящемся районе. С пересадками я добиралась до неё целых полтора часа. Ехала в автобусе, всё дальше и дальше отдаляясь от центрального района города, где прожила последние два года, от дома мужа, и думала, что принесёт мне эта поездка. Что я скажу, как представлюсь? К тому же, когда я всё же доехала до места, нашла нужный дом и набралась смелости набрать номер квартиры на домофоне, ответить мне никто не поспешил. Я едва не разревелась от досады прямо под дверью чужого подъезда. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы немного успокоиться. Но я решила не уходить. Куда мне было идти? Я присела на скамейку неподалёку и стала ждать. Жильцы дома входили и выходили из подъезда, кидали на меня подозрительные взгляды. Что и понятно, я просидела у них под окнами несколько часов. И выглядела отнюдь не прекрасной феей. В мужском пиджаке, потому что с утра было прохладно, с волосами, повисшими вдоль щёк спутавшимися локонами, а на лице ещё и следы от синяков. Синяк был уже не так заметен, имел желтоватый оттенок, но он был, и придавал моему лицу неприятный и неприглядный вид. Вчера утром я нанесла на лицо тональный крем, сравнивая тон, а сегодня от макияжа уже не осталось и следа, и я представляла, какое зрелище собой являю. Было стыдно и неудобно, но я продолжала сидеть на этой скамейке, потому что идти мне больше было некуда, и понимание этого, приводило меня в настоящее отчаяние. А если Ирина не появится дома? А если она здесь больше не живёт? А если появится, но не захочет со мной даже разговаривать?

Они появились неожиданно, когда я уже почти отчаялась. К подъезду подъехала маленькая, юркая машина, с заднего сидения которой выскочил резвый мальчишка, а дверь со стороны водителя открыла женщина. Я видела её на фото всего раз или два, в доме свекрови. У Полины Григорьевны в отдельном фотоальбоме хранились снимки с выписки внука. И на тех фотографиях я запомнила Ирину улыбающейся, но не счастливой. В тот момент, когда я узнала о бывшей семье мужа, мы были женаты совсем недолго, я не знала, что меня ждёт впереди, не догадывалась через что прошла эта женщина в своей семейной жизни. И поэтому я списала её натянутую улыбку на усталость, физическую и эмоциональную, а вот сейчас понимаю, что у меня в последний год на губах была точно такая же гримаса. «У меня всё хорошо, замечательно, лучше всех. Видите? Я улыбаюсь». Помню, что каким-то отголоском в моём сознании промелькнуло понимание того, что мы с Ириной похожи. Обе хрупкие блондинки с тонкими чертами лица. Но это был лишь отголосок, потому что я ещё не была особо хрупкой и вымотанной, как она на фото. Это сейчас я дошла до нужной стадии. Зато Ирина уже не выглядела истощённой и усталой, и она больше не была блондинкой. Её волосы стали светло-русыми, а черты лица округлились. Но я всё равно её узнала.

Ирина вышла из машины, достала сумку и пакет, кажется, с продуктами, мазнула по мне взглядом, а я замерла, затравленно глядя на неё. Затем посмотрела на мальчика. Энергичный, улыбающийся, симпатичный. Обычный ребёнок. Он оглянулся и поторопил мать.

– Мам, пойдём, домой хочу.

– Знаю я, чего ты хочешь, – отозвалась та, правда, без всякого возмущения. – За компьютер быстрее засесть.

– Но ты же обещала, в субботу можно играть два часа!

Правильно, сегодня суббота. Выходной день.

Ребёнок вдруг остановился и уставился на меня, с любопытством. А я даже улыбнуться ему не могла. Вдруг принялась отмечать знакомые черты, он был похож на Славу.

Ирина тоже на меня глянула, попыталась уцепить сына за руку, негромко проговорила:

– Артём, пойдём.

А я вдруг поняла, что они, на самом деле, сейчас уйдут. А я останусь здесь, потому что никак не могу собраться с силами, не могу заставить себя выдавить из себя хотя бы один звук.

Я поднялась со скамейки, продолжая таращиться на бывшую жену моего мужа. Она, понимая, что я смотрю именно на неё, и мне от неё что-то нужно, нахмурилась. А я, наконец, смогла произнести:

– Ирина, здравствуйте. Вы ведь Ирина, да?

Она остановилась, смерила меня внимательным взглядом. Кивнула.

– Да. А вы кто?