Я бросаюсь к нему, дважды спотыкаясь, но удается не упасть на задницу.
Я обнимаю его за шею и так крепко, что кажется, я могу его задушить.
— Мне так жаль, Ксан. Я не хотела этого делать. Прости меня.
Он кладет руку мне на грудь и отталкивает. Это так сердито и сильно, что я отшатываюсь вместе с движением.
Я это заслужила. Я втянула его в это.
Я также заслуживаю смертоносного взгляда, которым он меня одаривает. Может, мне придется делать его домашнюю работу в течение двух лет?
— Держись от меня подальше.
Его голос хриплый, самый резкий, какой я когда-либо слышала от него.
Ладно, я буду делать домашнее задание в течение трех лет.
— Мне так жаль, Ксандер.
— Не произноси больше моего имени. — он пристально смотрит на меня. — Никогда больше не разговаривай со мной.
— Ксан... — мой голос срывается, и я медленно подхожу к нему. Мое сердце бьется в груди, и я шмыгаю носом, осторожно протягивая руку и хватаясь за подол его куртки. — Не заставляй меня. Мне очень жаль, хорошо? Я сделаю все, что угодно, пока ты меня не простишь.
— Не прикасайся ко мне. Ты отвратительна.
Он толкает меня так сильно, что я падаю попой на твердую землю.
Это не больно.
Или больно, но ничто по сравнению с болью от его слов.
Или что я чувствую, когда он отворачивается и уходит, не взглянув на меня, не протянув мне руку.
Он бросил меня.
И никогда не оглядывался назад.
В тот день я в последний раз называла Ксандера своим другом.
Неделю спустя Луну сбила машина, и она умерла.
Семь лет спустя их потеря все еще бьется у меня под кожей, громко, сильно и невыносимо.
Глава 12
Кимберли
Вам знакомо это чувство, когда всё и все кажется неправильным?
Вы просыпаетесь и сразу же жалеете об этом, или, что еще хуже, вы хотите переделать всю свою жизнь.
Это то, за чем люди ходят к психотерапевтам, и то, из-за чего такие люди, как я, не спят всю ночь, надеясь вопреки всему, что мы не проснемся.
Только для того, чтобы потом испытывать отвращение к себе.
Вот так начался сегодняшний день, болезненный и ужасный.
Попробуй быть человеком, Ким.