— Хочешь сказать, что ты их не ел?
— Нет?
— Что я говорил о лжи?
— Это белая ложь. Кимми говорит, что иногда это нормально. Взрослые делают это все время.
— Ну, твоя сестра ошибается. Врать плохо, не делай этого.
— Хорошо, я съел чуть-чуть, когда Мари пекла, но совсем немного, обещаю. Можно мне пирожных, пожалуйста? Пожалуйста?
Я беру его руку в свою.
— Хорошо.
— Да!
Я помогаю ему взобраться на стул, его короткие ноги болтаются от предвкушения.
— Где твой плащ, Супермен?
— Кимми забрала его стираться.
Я отрезаю кусочек пирожного и кладу его на тарелку. Глаза Кира расширяются от волнения, когда он наблюдает за каждым моим движением.
Ни папа, ни я не едим пирожные, но я всегда прошу повара приготовить для этого маленького парня.
В тот момент, когда я ставлю перед ним тарелку, он мгновенно начинает кушать. Независимо от того, сколько ему, у Кира нет силы воли, когда дело доходит до пирожных.
— Где она сейчас?
Я сожалею об этом вопросе, как только задаю его. Если бы это был кто-то другой, кроме Кира, это была бы гребаная катастрофа.
В течение долгого времени я полностью контролировал вопросы, которые должен задавать, и те, которые не должен. Мне всегда нужно сохранять тот образ, который я совершенствовал годами.
Возможно, это из-за количества алкоголя, которое я пил в последнее время.
Или от того, как она действует мне на нервы со вчерашнего дня; то, как она отвечала, то, как она улыбалась Ронану, будто он ее гребаный мир.
Кимберли Рид камень в моем ботинке. Не вредный, но чертовски раздражающий.
— В школе, — говорит Кир с полным ртом пирожных.
Она не должна быть в гребаной школе. У нее нет занятий, о которых можно было бы говорить, и у нас нет тренировки, поэтому она не могла остаться на матч.
Если не..
Я достаю свой телефон и проверяю сообщения.
Несколько из моего группового чата с тремя моими друзьями-ублюдками.
Ронан: По шкале от одного до десяти, как думаете, скольких девушек я смогу трахнуть, прежде чем мой отец заставит меня жениться, как шлюху на продажу?
Эйден: Зависит от того, имеют ли они в виду секс или нет.
Ронан: Отвали, Кинг.
Ронан: Кто-нибудь еще?