Слова срываются с моих губ, как молитва.
— Ты заставила меня чувствовать себя такой ничтожной и маленькой, что мысль о том, чтобы закончить свою жизнь, стала первым, с чем я просыпалась, и последним, с чем я засыпала. Ты заставила меня поверить, что я была ошибкой, позором, разочарованием, но это не так. Ты. Ты слишком сильно любишь себя, чтобы заботиться о каком-либо другом человеческом существе. Твоему нарциссическому типу не следовало позволять рожать детей. ДНК не делает тебя матерью, она делает тебя сосудом.
Она бросается ко мне, поднимая руку. Я стою, глядя на нее в ответ.
Теперь, когда я рассказала ей, что у меня на уме, она ни за что не сможет меня сломить. Когда-то я была рабом ее внимания и одобрения, но теперь я понимаю, что эта женщина эмоционально издевалась надо мной.
Физическое насилие ничто по сравнению с шрамами, которые она оставила в моей душе, шрамами, которые мне долго придётся лечить.
Но я сделаю это. Я восстановлю свою жизнь, и она не будет ее частью.
— Тронь ее, и я сожгу твою студию дотла, — говорит папа тоном, не подлежащим обсуждению.
Она останавливается прямо перед моим лицом. Конечно, угроза ее драгоценному искусству, воплощению ее эго, остановила бы маму. Нет, Джанин. Она никогда не была мне матерью.
Ее ноздри раздуваются, когда она смотрит на меня сверху вниз. Впервые в жизни я не склоняю голову и не ухожу. Нет необходимости плакать или прятаться. Моя кровь наполняется адреналином, встречаясь с ней взглядом.
Папа подходит ко мне и держит меня за плечо.
— Я ожидаю, что ты немедленно покинешь дом.
— Что? Ты не можешь этого сделать, мои картины и принадлежности...
— Все будет упаковано и отправлено тебе завтра. Тебе не позволено больше ни минуты находиться под одной крышей с моей дочерью.
— Ты не понимаешь, — шипит она. — У меня выставка. Ожидается, что на ней будет моя семья.
— Твоя выставка не наше дело. — он указывает на дверь. — А теперь убирайся из моего дома.
Я должна почувствовать себя плохо, но она убила эту часть меня давным-давно.
Теперь появилась новая я, и это не благодаря ей.
Глава 36
Кимберли
Я провожу следующий час, ворочаясь в постели и проверяя свой телефон, как ненормальная.
Ксандер не отвечает на сообщения.
Я звоню, но без ответа.
Однажды я прочитала статью о реакции мозга, когда кто-то напуган. Первый инстинкт бежать.
Вот что происходит со мной прямо сейчас. Я хочу побежать в дом Ксандера и найти его. Я хочу бежать по улицам и искать его. Если он будет драться, я вытащу его из этого и ударю в грудь за то, что он поранил его красивое лицо.
Если он пьет, я конфискую алкоголь и снова ударю его за то, что он испортил печень.
Ладно, может, удар не является правильным решением, но я почти схожу с ума от беспокойства.
Разборки с Джанин ранее не выбили меня из колеи так сильно, как незнание судьбы Ксандера.
Темные мысли продолжают закрадываться мне в голову. Что, если он ранен? Что, если он где-нибудь отключился и его никто не найдет? Хуже того, что, если его найдут не те люди?
Я должна позвонить Льюису, и..
Звук из балкона встряхивает меня. Это как птица или насекомое. Это происходит снова, и на этот раз я вскакиваю с кровати.