— Оль, а как твоя мама? Она…
— Она сейчас на лечении. Алька ездила со мной и помогла мне устроить маму в хорошую Швейцарскую клинику. Врачи говорят, что её жизни ничего не угрожает, но с Мишкой некому сидеть. Поэтому я взяла его с собой. Пока мама не поправится, я за него в ответе.
— А твой брат, он…
— Он нормальный, если ты об этом. Мама сказала, что он всегда был очень замкнутым. Ему тяжело сходиться с людьми, а когда она заболела, то всё стало хуже. Он совсем замкнулся в себе. Думаю, на него так сказался стресс, ведь мама очень тяжело болела, и всё это было у него на глазах, — ответила Оля. Устроившись в кресле, она тут же начала гладить свой живот, и я почему-то не мог оторвать взгляда от этих простых движений.
— Может, ему всё-таки нужна сейчас помощь психолога? Он ещё совсем ребёнок, и такой стресс мог…
— Я подумаю над этим.
Глава 32
Ольга
Когда Артём не пришел ночевать домой, я была зла на него, как чёрт. Да ещё и этот разговор с его отцом. Вот честно, единственным моим желанием было свалить из этого дома и никогда здесь больше не появляться.
В доме семьи Громыко я находилась всего ничего, но уже просто устала морально от всего этого притворства.
В тот момент, когда Артём появился в обед после своего ночного загула, у меня совершенно не было ни сил, ни желания с ним ругаться. Накатила невероятная усталость, мною овладело безразличие.
Да и на моё состояние, конечно, ещё и повлиял разговор с Владимиром Сергеевичем. Весь остаток дня я игнорировала Артёма и обдумывала то, что сказал мне его отец.
Наш с ним разговор совершенно не выходил у меня из головы.
Утром, когда Артем ушёл, я испытала облегчение. Его прожигающий взгляд порядком меня раздражал. Да и если признаться честно, Артём бесил меня одним своим видом.
В очередной раз поймала себя на мысли, а есть ли смысл во всём, что я сейчас делаю?
Сомнения всё больше одолевали меня, но все мысли вылетели из моей головы, когда этим же утром мне позвонили с неизвестного номера.
Я ожидала услышать кого угодно, но точно не её — мою маму. Мне звонила женщина, что ещё в детстве бросила меня и за всё это время даже не пыталась связаться со мной.
Первое, что я испытала — злость. Услышав до боли знакомый голос, единственное, что я хотела — это отключиться и больше никогда его не слышать. Так я и поступила. Не став даже вслушиваться в то, что мне говорят, я сбросила вызов, желая навсегда стереть из памяти всё, что связано с этой чужой для меня женщиной.
Нелегко простить предательство, особенно когда нас предают самые близкие люди.
Звонок повторился во второй, третий и четвёртый раз. Я смотрела на свой вибрирующий телефон и абсолютно не понимала, что ей понадобилось от меня спустя столько лет.
Решительно настроенная на то, чтобы не отвечать на её звонки, я всё-таки не выдержала и открыла сообщение, которое пришло с её номера.
В тот момент мой мир перевернулся.
Я смотрела на экран своего телефона и не могла поверить тому, что она пишет. Это казалось чем-то нереальным. Мой матери чуть больше сорока, а она пишет мне о том, что умирает и больше всего хочет попрощаться со мной и попросить прощения.
Это было слишком для меня.
Когда раздался очередной звонок, я ответила. Она просила прилететь к ней в Италию. Буквально молила об этом, а я и не знала, что ей ответить.
У женщины, что меня родила и бросила, совершенно неподходящее имя — Люба, Любовь. Ещё в детстве я думала об этом и насмехалась над иронией судьбы. Любовью зовут ту, кто не любила даже собственную дочь.
Сейчас же, спустя столько лет, она объявилась и хочет хоть что-то успеть исправить. Только вот, возможно ли это?
Перед тем, как я отключилась, Люба сказала, что будет ждать меня до последнего. Как только вызов был завершён, спустя пару минут мне пришло сообщение от неё, где были указаны все данные и то, как я могу её найти.
Она просила меня бросить всё и прилететь к ней…
А оно мне нужно?