Капли на столе превращаются в лужицу. Я вижу как расходятся края его кожи, и разрез наполняется густой алой жидкостью.
— А ты сходи к хорошему психологу! Пусть он с тобой поработает. Вдруг у него получится тебя убедить принять ампутацию!
— Это немного разные вещи.
— В чем?
— Моя "нога" меня не мучает.
— А моя "нога" может быть вылечена! И будет! Как только я получу возможность влиять на её лечение! Поэтому я буду терпеть.
Вера заливает его руки из какого-то баллона. Кровь смешивается с белой пеной. Моя голова кружится.
— Мне кажется вот этот стоит зашить. Давай вызовем врача?
— Ой… — фыркает Сэм.
Переводит на меня взгляд. Заметив, вздрагивает.
— Что-то интересное?! — оскаливается он агрессивно.
Чувствую, как кухня начинает кружиться вокруг меня, и свет становится ярким, заливая все вокруг.
— Ася… Ася! — тревожный голос Веры звучит гулко.
Замечаю, как Семён срывается с места и… все гаснет.
И тут же прихожу в себя, оказываясь — о боги — на полу в руках у Решетова!
— Асенька… — шлепает меня по щекам Вера.
Зажмуриваюсь. Пусть это будет сон!
Но когда открываю глаза, Решетов никуда не исчезает. Его голубые глаза испуганно ловят мой взгляд.
— Ася, ты боишься крови? — хмурится Вера.
Киваю. Может и не крови самой по себе, а крови смешанной с агрессией.
— А зачем ты смотрела?
— Я не знаю… — шепчу я. — Я испугалась…
— Устинова, ну что ты такая ущербная, а? — вздыхает Сэм. — Это же просто царапины.
— Ты испачкал ей пижаму, Семён. Отпусти… Дай, говорю! Сядь за стол!
Они помогают мне подняться на ноги.
Отвернув от стола один из стульев, Вера усаживает меня. Вкладывает в руки стакан воды.
Слышу как рвутся бинты и шипит иногда Семён.
— Я пойду… — встаю я со стула.
За дверью меня снова немножко кружит, и я ложусь спиной на стену. Нечаянно подслушиваю их разговор.
— Я тобой горжусь, Сёма, — в голосе Веры слышно улыбку.