Настороженно слушаю. Неужели скажет?! Не верится. Скорее, еще какой-то хитрый ход.
— Черт… с чего начать-то, чтобы ты меня дослушала.
Мне так хочется, чтобы в Рафе победил человек, а не Золотой. Возможно ли это? Или я наивная идиотка? Наивная однозначно. И всё же, мне иногда чудится в его глазах что-то человеческое и настоящее.
— Допустим, одному циничному и — да, не стану отрицать, праздному и скучающему аборигену понравилась инопланетянка, которую занесло на нашу территорию.
Замолкает, подбирая слова.
— Сначала, ему показалось, что она такая же, как и другие инопланетянки, которых он уже обожрался до тошноты.
— А какая — такая же?
— Готовая на все, чтобы её приняли за свою. Имеющая цену.
— Разве все остальные были такими?
— Допустим, этому аборигену изначально доставляло удовольствие изучать — раскалывать орех и смотреть что внутри. Но так как все орешки имели гнилые ядра, он стал заигрываться и лупить по ним наотмашь.
— Не правда! Точно — не все!
Возмущаюсь я за Риту.
— Ах да! — смеется он. — Один был стальной и отскочил ему в лоб. Это было больно, но, внесло разнообразие в игру. В целом, он получил свой кайф, обломав на этом орешке зубы. Два зуба, если быть точным.
Не выдержав, начинаю злорадно хихикать.
Эта версия для меня более приемлема.
— Так ему и надо!
— Не спорю. Короче. Тут ему попался неожиданно орешек другого плана. Он удивительный.
— Чем же?
— Если присмотреться внимательно, орех уже раскрыт. И ядро явно не гнилое. Бить по нему невозможно. Абориген очарован. И казалось бы, он может себе позволить остановить эту игру. И он хочет её остановить…
— Пусть остановит.
— Не всё так просто. Игра будет продолжаться даже без него. И единственное, что он может сделать — дать выиграть этой инопланетянке. Но по правилам — это значит, не прикоснуться к ядру. А он слишком эгоистичен и уже так запал, что не готов… не готов… Оставить это ядро другому аборигену. Он хочет присвоить то, чем очарован.
Раздумываю над его словами.
— Я не ошибусь, если предположу, что Решетов тебе слил уже весь расклад с игрой? — уточняет он.
Вздрагиваю. Хреновый я игрок, надо признать. И притворщица из меня так себе. И ассимилировать под них я не хочу. Поэтому, отвечаю как есть:
— Ошибёшься. Зачем ему? Он же тоже проиграет в этом случае.
— Думаю, за тем же, зачем и мне, судя по тому, что он делает.
— Нет, увы — не он.
— Либо Решетов, либо Кислицын.
— Саша? — вздрагивает мой голос. — С чего ты взял?
— Я умею считать, я же еврей, — в его голосе улыбка. — Сначала необоснованно высокая ставка от Решетова. Потом еще более безумная от Кислицына. Но ты не волнуйся, я не подниму этот вопрос. Мне плевать. Я всё равно бы сказал тебе сам.