Следственная тюрьма Худдинге – самая большая в пенитенциарной системе, особо охраняемая тюрьма. Роки Чюрклунда подозревали в незначительных преступлениях, связанных с наркотиками, поэтому особых ограничений на него не накладывали. В то же время он считался заключенным, в большой степени склонным к побегу.
Тюрьма представляла собой огромную угловую постройку из бурого кирпича; по бокам от входа были высокие колонны. Два крыла расходились, точно ножки циркуля, в верхних этажах располагались восемь отделенных друг от друга площадок для прогулок.
Роки единственный знал, кто такой «грязный проповедник». Он встречался с ним, разговаривал с ним, видел, как тот убивает.
Ключи и телефон Йоне пришлось оставить на пункте досмотра.
Ему просветили рентгеном ботинки и куртку, потом велели пройти через металлоискатель. Черно-белый спаниель покрутился возле него, вынюхивая взрывчатку и наркотики.
Его провожатый представился как Арне Меландер. Пока они шли к лифтам, Арне рассказал, что принимает участие в соревнованиях по спортивному рыболовству, в начале лета занял третье место на международном чемпионате по ужению рыбы и в следующие выходные отправляется на Фирис.
– Я соревновался в ужении рыбы с лодки, – объяснил Арне и нажал кнопку лифта. – Наживкой были красные и бронзовые личинки.
– Звучит неплохо, – серьезно заметил Йона.
Арне улыбнулся – скулы поднялись, и щеки сделались круглыми. Синяя натовская куртка туго обтягивала внушительный живот; на носу очки, шея заросла седой щетиной.
Дубинка и аварийная рация покачивались на ремне надзирателя, когда тот выходил с Йоной из лифта и шагал через шлюзовые двери. Йона спокойно ждал, пока охранник протащит карточку через устройство и наберет код.
Они поздоровались с дежурным офицером – человеком седым, с мешками под глазами и с узкими губами.
– Мы сегодня припоздали, – сказал Арне. – Чюрклунд только что вышел проветриться. Но можно узнать, не хочет ли он вернуться.
– Узнайте, пожалуйста, – попросил Йона.
После убийства охранницы Карен Гебреаб начальство тщательно следило, чтобы служащие тюрьмы не оставались один на один с арестантами. Те часто ведут себя отчаянно, еще переживают свое преступление, унижены задержанием, им кажется, что жизнь не удалась.
Йона поглядывал на Арне Меландера: стоя поодаль, он говорил по рации. Йона рассматривал унылые стены с дверями камер, глянцевый пластиковый коврик и кодовый замок.
В тюрьме Худдинге поддерживался высший уровень безопасности: охрана по периметру, усиленная – на входе и стенах, строгая проверка всех посетителей, камеры наблюдения. Но персонал был вооружен только дубинками.
Наверняка у них при себе слезоточивый газ или перцовый баллончик, подумал Йона.
За несколько лет до поступления в Высшую полицейскую школу Йона служил в недавно сформированном спецподразделении воздушно-десантных войск, где обучался военной крав-маге, с уклоном в ведение боя в городских условиях и с применением инновационного оружия.
И теперь всякий раз, когда Йона входил в помещение, его взгляд рефлекторно искал возможное оружие.
Он уже приметил рейки из нержавеющей стали вокруг дверей.
Головки шурупов закручены туго, и открутить их без инструментов невозможно, зато за десятилетия они во многих местах отошли над самым полом. Может, иногда в них застревали колесики тележек с едой, может, их задевали щетки подметальных машин.
Йона отметил, что некоторые рейки можно подцепить носком ботинка. А если обмотать руки, можно оторвать всю рейку до потолка, согнуть ее вдвое и за двадцать секунд изготовить нечто вроде скобы, которую потом накинуть врагу на шею и закрутить кольцами ножниц.
Йона вспомнил голландского лейтенанта Ринуса Адвокаата – жилистого человека с покрытым шрамами лицом и мертвым взглядом. Адвокаат демонстрировал это оружие и показывал, как можно контролировать движения врага и в принципе отсечь ему голову при помощи таких планок.
– Он сейчас придет, – доброжелательно сказал Арне.
Роки шел позади двух надзирателей. На нем была глухо-зеленая тюремная роба и шлепанцы, за ухо заткнута сигарета.
– Спасибо, что пожертвовали прогулкой, – сказал Йона, делая шаг ему навстречу.
– Я все равно не люблю решетки. – Роки прочистил горло.
– Почему?
– Хороший вопрос. – Роки пытливо посмотрел на Йону.
– Вы забронировали наблюдаемую комнату для допросов, – сказал Арно. – Ступайте в одиннадцатую. Я буду находиться по другую сторону стекла.