— Братьев и сестер нет. Мы выросли в бедности. Много переезжали. Уайлдер был самым близким мне человеком, как брат, пока я не встретил своего опекуна. В течение нескольких хороших лет у меня была семья, так что, по крайней мере, я получил опыт нормальной жизни.
Мне грустно за него, хотя я сомневаюсь, что он тот человек, который нуждается даже в капле моей жалости. Возможно, мы больше похожи, чем я думала.
Превращение из бедного в богатого.
Из толстушки в худышку.
Всю нашу жизнь нас оценивали, пока мы достаточно не поумнели, чтобы взять контроль над внешней ситуацией.
На какое-то мгновение мне захотелось рассказать ему о себе.
Об Уитни.
— Так с кем ты сегодня отменила встречу? — спрашивает он. — Кого я обставил?
— Все не совсем так, — краснею я, прекрасно понимая, как это выглядит, но не зная, как все убедительно объяснить. Кроме того, он настолько умен, что видит меня насквозь.
— Да? А как же? Ты ведь не собираешься встречаться с тем придурком, с кем виделась в прошлые выходные?
— Нет. Господи, нет.
— Так это кто-то новый?
— Двоюродный брат моей соседки, — киваю я. — Это что-то вроде свидания вслепую. Ее идея.
— Значит, ты идешь на свидание с кем-то, кого никогда раньше не знала, но мне не позволяешь пригласить тебя? — он поворачивается и смотрит на меня, терпеливо ожидая ответа, чтобы разорвать его в клочья, как собака кожаную туфлю. — Но кем бы ни был этот парень, с которым ты хотела пойти на свидание, ты отменила его, чтобы увидеться со мной.
— У меня есть на то причины, — уклончивость, кажется, лучший для меня выход.
— У меня слабость к девушкам, которые строят из себя недотрог.
Мое сердце колотится, бьется о грудную клетку. Наш разговор резко сворачивает на скользкую тему, приближаясь к точке невозврата.
— Я не строю из себя недотрогу, Тео. Я из себя не строю... никого.
Он хватает меня за сгиб локтя и отводит в сторону. Мое внимание отвлекает группа мамаш, пробегающих мимо в одинаковых спортивных костюмах Lululemon, но его рука легким нажатием поворачивает мое лицо к нему.
Не пониманию, что происходит. Но каждая частичка меня пульсирует, и я не в состоянии контролировать свою реакцию.
— Что ты видишь, когда смотришь на меня? — его глаза фокусируются на моих, удерживая их в заложниках и отказываясь отпускать. Я никогда не замечала вспышек ослепительного белого цвета, выстреливающих из его зрачков и растворяющихся в бирюзовом омуте радужек.
— Кого-то, кто может причинить мне боль, — пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло. И мягкие шипы впиваются в мой живот. И все мое существо пронзает электрическим током. Я в ужасе от того, что он способен заставить меня испытывать такие чувства.
Тео опускает голову, отводит взгляд, но прежде чем его возвращает, я уже успеваю по нему соскучиться.
— Как ты можешь быть так в этом уверена, если даже не даешь мне ни одного шанса?
— Я встречалась с парнями вроде тебя. Это никогда не заканчивалось для меня хорошо.
— С парнями вроде меня?
— Да, — не собираюсь я сдавать свои позиции. — Успешными, богатыми, красивыми. У чьих ног лежит весь мир. И кто может получить любую девушку, какую захочет.
Рука Тео все еще обхватывает мою щеку. Он не отпускает меня и, похоже, не отпустит в ближайшее время. Его внимание переполняет внешнюю оболочку моего эго, но он не то, чего я хочу. На самом деле. Он именно такой парень, в кого я обычно влюбляюсь, и он именно тот парень, кто может высосать из меня последние капли той малой крупицы надежды и оптимизма, что еще остались глубоко в моей душе.
— Ты меня совсем не знаешь.
Слова Тео разрубают мои убеждения, как горячий нож масло. Может, мне стоило быть как мама и держать свое мнение при себе?