Рука снова замерла на половине пути, так и не постучав. Краем глаза я вдруг заметила, как шелохнулась шторка за окном, и через мгновение дверь открылась.
- Добрый день.
- Эм – м… добрый.
- По какому вопросу?
Отец выглядел лучше, чем в нашу последнюю встречу. Но в нём навсегда уже останется отпечаток боли утраты.
- Я по поводу вашей дочери.
Услышав это, он пошатнулся, но удержался за дверной косяк.
- Что вы хотите этим сказать?
- Я… её одногруппница. Мы с ней виделись незадолго до… аварии.
Папа выпрямился, расширил глаза, вперив в меня внимательный взгляд.
- Она рассказывала о вас. Виктория очень любила вас и, уверена, она не хотела бы, чтобы вы горевали. Это… это всё, что я хотела сказать.
Я чуть помедлила, потом резко бросила: «До свидания» и развернулась, чтобы уйти. Но папа выскочил на крыльцо вслед за мной.
- Постойте! – он взял меня руку, нежно и по – отечески.
Как если бы он знал, что пред ним стою именно я.
- Спасибо за эти слова.
- Па… - я стиснула зубы, не договорив.
Глаза защипало от слёз, губы дрожали, а грудь подрагивала – я едва сдерживала рыдания. В ответ я лишь накрыла его руку своей, подалась чуть ближе – это всё, что я могла себе позволить. Я попыталась запомнить его образ, навсегда запечатлеть в своём сердце.
- Этот мужчина с вами?
Я обернулась. Люцифер стоял, потупив взгляд, притворяясь, что не слышит нас.
- Он со мной.
Он тут же поднял голову и посмотрел на меня, не скрывая удивления.
- Лю… Питер, иди сюда.
Люцифер коротко рассмеялся, оценив мою иронию.
- «Сегодня ты же ты Питер, верно, чёрт ты такой?»
- Здравствуйте, – он протянул руку папе, глядя на него неожиданно тепло и открыто.
- Рад знакомству.
- Не представляете, на сколько это взаимно.
Я хотела ударить его в бок локтем, но Люцифер увернулся, не отводя взгляда от моего отца.
- Знаете, Виктория была лучиком света в моей жизни. Вы скажите, что так для всех родителей… но Виктория, она… она…
- Особенная?