— Не надо, Алин. ОН мой муж и таким останется.
— Ну-ну… — усмехнулась эта язва.
— Отчество только оставила… Не смогла сына лишить этого… Он у меня Владимир Кириллович, в честь отца моего.
— Красиво… А мать у него кто? Елизавета Савинова?
— Нет, Алин. Анастасия Запрудская. Мы всё вернули еще 4 месяца назад. Мало ли таких Запрудских по миру ходит. Да и не искал бы меня никто…на кладбище если только …
— Кстати о нём… Давай завтра съездим к твоим?
— К «нам» ты хотела сказать? Забыла? Я тоже там «лежу»… — хмыкнула я горько…
— Ладно, пойду приготовлю вам комнату, вы же можете остаться?
— Думаю да, только Тамаре Сергеевне позвоню, предупрежу.
Всю ночь я вертелась, как юла, мешая Саше спать. А он и не спал, но ни слова не проронил. Муж всегда был мудрым мужчиной, видимо и сейчас давал мне возможность самой все осознать и принять решение.
Он ведь действительно подумал, что я уйду от него, раз правда раскрылась. Да только я не уйду. Бессаев со своей ненавистью не стоит того, что бы я так обидела Сашу.
Утром Алина залетела к нам и стащила меня с кровати. Затолкала в душ и стала ждать под дверью.
— Выходи, выходи ты уже, Запрудская. — Во как ей не терпелось-то будущего крестника увидеть.
— Ну, вышла.
— На кровати вещи, на кухне завтрак. Кушай, если тебе, конечно, совесть позволит. — Фыркнула она.
— Да познакомитесь скоро, не переживай.
— Нет! — крикнула она, разворачиваясь обратно ко мне.
— Эм… ну хорошо. Нет, так нет.
— Ай, заткнись уже. Сначала к твоим. — Да что ж такое? Она так рвалась к Вовке, а теперь «нет»?
На кладбище мы поехали вдвоем. Саша повез Стаса знакомиться с сыном.
Медленно шли по аллеям, когда Алина снова заговорила о Кирилле.
— Так что там Бес? Сильно его кидало?
— Не то слово. Такая ненависть, аж сквозила отовсюду. Странно конечно, я думала он обо мне вообще не вспоминал, а тут такая драма. Хотя, я до сих пор думаю, что чихать он на меня хотел. Он злится, что его обвели вокруг пальца.
— Да? Ну иди тогда… смотри… — Алина остановилась и кивнула головой в сторону.
Я не сразу поняла о чем она, а когда проследила за ее взглядом я задохнулась… Цветы выпали их моих рук и я побрела вперед.
Маленький участок родителей сменил шикарный мраморный цоколь. Мама с папой смотрели на меня с улыбкой с нового, красивого мраморного памятника, а за ним… Боже…
— Алина…ты… — выдохнула я остатки воздуха.
— Не я… ОН!
Белоснежный лебедь … Расправленные крылья обнимающие памятник родителей по обе стороны, а под его сердцем маленькая моя фотография…
— Но… когда?