Да уж, здесь и правда холодно. Я только сейчас почувствовала стаю мурашек. Смотрю на врача, а он куда-то мне за спину. Поворачиваюсь и вижу того самого парня. Он не подходит, но его стойка… Будто готовится к броску в любую минуту.
— А где моя мама? — почему-то спрашиваю парня, а он лишь прикрывает глаза. Вижу его сжатые с силой челюсти.
— Твоей мамы больше нет… — голос врача звучит приглушенно, будто за стеной.
А потом…слышу гром в голове, а дальше тишина. Уши заложило и всё…
Отдалённо кто-то кричит мое имя, но я уже не вижу кто это.
С трудом открываю глаза. Передо мной белый потолок. Рука болит! Вижу капельницу, а за вторую руку меня держит всё тот же парень.
— Привет… — опять эта тревога в голосе.
— Здравствуй. — Что он здесь делает? И где это самое «здесь»? — Я где?
— В палате. Ты потеряла сознание после того, как врач сказал…
— Я помню. Мне нужно идти. — Поднимаюсь и снимаю с себя все датчики и иглы.
— Насть, ты бы полежала.
— Как тебя зовут? — перебиваю его.
— Тимур… — растерялся парень.
— Спасибо тебе, Тимур, но дальше я сама. — Выхожу из палаты, а на пороге Михаил Семёнович.
— Ты куда? Тебе нужно лежать
— Отведите меня к маме. — Смотрю ему прямо в глаза.
— Анастасия…
— Все нормально. Падать больше не буду.
— Хорошо, идем. — Тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
Спускаемся на лифте. Снова этот холодный коридор. Идём почти в самый конец, и у таблички «Холодильная камера № 20» останавливаемся.
Врач отступает вправо и выжидательно смотрит.
— Не торопись. Сколько нужно — столько и будь там.
Захожу и закрываю перед его лицом дверь. Глубоко вдыхаю и поворачиваюсь. Все столы пусты…кроме одного…
В самом центре. Свет горит только над ним. Каждый шаг дается с трудом.
Каждый вдох еле получается…
Медленно приближаюсь, и с каждым шагом осознание происходящего обрушивается на меня ледяными волнами.
Как такое могло произойти?
За что?
Мама будто спит…
— Проснись…Слышишь? Проснись…Мамочка, открой глаза… Ну прошу тебя…