— Вот так-то! — отряхнула руки и уперла их в бока. — Возьми гироскутер, покатайся. А то два раза проехался на нем и в шкаф убрал.
— У него одно колесо не едет, а папе починить некогда, поэтому он в шкафу и лежит, — ответил Никита, переодеваясь в темные шорты и светлую футболку для прогулки.
— Скейт тогда возьми, он тоже без дела у тебя стоит и очень давно, кстати.
— Ладно, — устало протянул сын и отодвинул дверцу шкафа купе, откуда достал черный скейт с рыжим пламенем. — Довольна?
— Надень шлем и наколенники и мама будет довольна, — ехидно произнесла я, скрестив руки под грудью.
— Да, блин… — протянул сын. — Мне же не пять лет, чтобы в защите ездить. Упаду и встану. Ныть не буду.
— Ну, тогда конечно… — согласно закивала я, состроив серьезную рожицу. — Тогда конечно разбивай себе голову об асфальт и шокируй голубей мозгами.
— Ладно, — оборвал меня сын. — Но я надену только шлем.
— И на том спасибо, — старательно пыталась подавить улыбку победителя, но у меня это плохо выходило.
Увидев мой триумф, Никита устало вздохнул и поспешил покинуть квартиру, чтобы не нервировать прежде всего себя.
— Всё, я ушел! — резюмировал он напоследок.
— Я буду скучать, — крикнула я в закрывающуюся дверь и услышала наигранный тяжелый вздох сына. — Когда начнет темнеть, возвращайся домой.
— Знаю, — ответил он и, судя по звукам, решил спуститься пешком по лестнице.
Оставшись дома в гордом одиночестве, включила на полную громкость любимый русский рок и приступила к привычным домашним хлопотам. Уборка и готовка всегда очень легко и быстро проходили только тогда, когда я оставалась дома одна и никто не бегал под ногами, спрашивая: «Когда уже всё будет готово?» или «Долго там ещё?».
Пока курица с овощами запекались в духовке, я порхала по комнатам, собирая пыль со всех возможных поверхностей, тихо напевая себе под нос любимые композиции. Примерно через час после начала прогулки домой вернулся Никита и, скинув в прихожей кроссовки, быстрыми шагами прошел в свою комнату.
Проследовала за ним, так как выражение его лица было уж очень сосредоточенным и серьёзным.
— Никита, ты почему так быстро вернулся? — спросила я аккуратно, наблюдая за тем, как сын рылся в своем шкафу. — Что-то случилось?
— Где мой гироскутер? — спросил он немного раздраженно, откуда-то из недр шкафа.
— В синей коробке на нижней полке, — поспешила ответить и я и робко спросила. — А тебе он зачем? Друзьям показать хочешь?
Шуршание, кряхтение, довольный возглас «Нашел!» и Никита выбрался тз шкафа, закрыв за собой его дверцу.
— Демон обещал его починить.
Горящие восторгом глаза сына заставили меня улыбнуться. Вот только кличка «чинителя» мне не очень понравилась.
— Что еще за «демон»? Я тебя отпускала гулять на детскую площадку, а не в преисподнию.
— Ну-у… — протянул Никита в ответ. — Я немного расширил границы площадки и выехал на парковку возле дома. Там и асфальт ровнее для скейта.
— А кто такой «демон»? Я его знаю?
— Ма, ты чё? — возмущению сына не было границ. — Это же наш новый сосед.
— А нормального имени у нашего нового соседа нет? — вскинула я брови.
— Демьян, кажется, — сын задумчиво поднял взгляд в потолок. — Не помню, короче. Он сказал называть его Демоном, и пообещал починить мне гироскутер.
— За какие такие заслуги он пообещал починить тебе гироскутер? — не унималась я.
— Я помог ему сейчас отремонтировать машину, а он мне за это починит колесо. Вот такой у нас обмен.