Котэсса покосилась на дорогие магические издания, кажется, представляя себе, сколько они все могут весить.
— Не могу, — наконец-то ответила она.
— Не донесёшь? — почти заботливо уточнил Сагрон. — Не переживай, я тебе помогу. Только зайду на кафедру, там Литория просила какую-то подпись поставить, и сразу…
— Донесу, я ж магичка, — оборвала его Котэсса. — Просто у меня в комнате не слишком опасно, а я не уверена, что мои магические замки на них сработают. Они ж тоже колдовские, — она расстроено вздохнула. — Меня мои соседки уже достали.
Она говорила до того грустно, что Сагрон мгновенно осознал: проблема была серьёзнее, чем Котэссе хотелось то демонстрировать.
Впрочем, у студенток всегда обострялись любовные чувства в преддверии великого дня всех влюблённых, происходившего в прелестный двести девяносто девятый день годового цикла. И ничего, что до него ещё полторы двадцатки, когда б то молодёжь останавливало?
— Если хочешь, я могу оставить пока что, — предложил он. — Возьми только вон ту, верхнюю, почитаешь на досуге. Или, может быть, ты хочешь переселиться?
Котэсса подошла к окну и устало упёрлась ладонями в твёрдую гранитную поверхность. Казалось, соприкосновение с холодным её успокаивало, равно как и вид дождя, на который она сейчас смотрела, но всё равно не окончательно.
Сагрон подошёл к девушке поближе, обнял её за плечи и тихо, куда-то в волосы пробормотал:
— Совсем достали? Может быть, ты переедешь ко мне?
— И как это будет выглядеть? Студентка отправляется в комнату к преподавателю? — прошипела она. — И будет объяснять всем вокруг, что их связывает проклятие? Не надо со мной играть, пожалуйста. К тому же, прошла уже достаточно серьёзная часть года, разве это так трудно — дождаться до конца проклятия?
— Дело не только в нём, — Сагрон опустил руки ей на талию, не отступая, и Котэсса всё-таки не вырывалась, хотя и не сменила доселе гнев на милость. Он мог предположить, что в её дурном расположении духа виноваты в первую очередь надоедливые сокурсницы, достававшие вопросами и даже попытками объявить бойкот, но не хотел бы оказаться причиной её проблем.
— А в чём ещё? — Котэсса тяжело вздохнула. — Сагрон, может быть, ты и не виноват в том, что профессор Куоки слишком громко упоминает определённые детали личных разговоров, в том, что это проклятие случилось, и… Во всём, что происходит сейчас, но от этого легче не станет.
— Я понимаю, — кивнул он. — Но стало бы, если б ты перестала от меня сбегать. Хуже, между прочим, всё равно не будет.
— Будет, — безапелляционно ответила Котэсса. — Меня уже как минимум три преподавательницы, и Литория два раза, предупредили о том, что я должна быть с тобой поосторожнее. И ни в коем случае, цитирую, "не поддаваться соблазну".
Сагрон мысленно пожелал Ойтко всего хорошего и провалиться где-нибудь на лестнице.
— Ты ходишь, как осеннее небо, — протянул он. — Слушай, когда наказывают за какое-то нарушение, всегда приятнее всё-таки его совершить, чем ходить невинной жертвой людской молвы.
— Я не буду с тобой…
— Я не говорю о… назовём это процедурой снятия проклятия, — рассмеялся Сагрон. — Я говорю о том, чтобы немного оттаять, снежная принцесса, и перестать сбегать от меня в коридорах. Может быть, иногда заходить на огонёк.
— Я просто студентка.
— И что с того? Профессор Куоки женился на первокурснице, а ему было тридцать три! — об этом, между прочим, весь университет гудел, но об этом Сагрон предпочитал не упоминать. — И она ещё не достигла совершеннолетия, когда между ними, скажем так, завязались отношения. И что с того?
— Мне никто не предлагает замуж, — отметила Котэсса.
— Это ты плохо меня слушаешь.
Она промолчала.
Сагрон предпочёл не уточнять, что юная супруга профессора Куоки стала его женой только по причине одной неосторожности. Толин в молодости был крайне неограничен в собственных запросах к женщинам, и, между прочим, не думал головой, приставая к молоденьким и легко сдающимся девушкам.
И ничего. Вон, уже больше тридцати лет вместе, двое детей — чем они плохо живут? Да, с детьми немного не ладится, но у профессора Куоки и характер паршивый, так что тут дело не в скоропалительном браке.
— Котэсса? — тихо обратился к ней Сагрон. — Мы уже больше сезона друг от друга бегаем с этим дурацким проклятием. Давай попробуем о нём просто забыть?
— Не получается, — ответила она. — Особенно учитывая тот факт, что ты ведёшь у нас два предмета.
— Я могу отдать их Лантону.
— Не надо! — она содрогнулась. — Ты хочешь, чтобы повторилась прошлая ситуация, но на этот раз тебя проклял кто-нибудь другой и чисто из вредности?