Надо сказать, мы с Антохой подскакиваем, точно ужаленные, ведь Лене нужно через нас пробираться. Ксю недовольно отступает в сторону, хотя тоже, мягко говоря, в состоянии плохо-стояния.
Только Спартак исчезает в коридоре, оборачиваюсь к Ксении:
— Доступ к шкафу открыт! — даже прикладываю руку к виску, точно рапортую. — Леня ее как раз отвлекает, — хихикаю пьяно и опять устраиваюсь на стуле возле кресла, где притих Антон.
В общем, пока хозяйки нет, Ксю распахивает две створки платяного шкафа. Некоторое время молча перебирает вешалки, пока не заглядывает вглубь.
— Офигеть! — пораженно охает. — Это что за прикид? — в свойственной ей манере выуживает из недр гардероба вешалку с полураспахнутым чехлом. Вжикает дальше молнией, раскрывая наряд полностью: — Это новогодний костюм? — вопросительно глядит то на меня, то на Антоху, скинув чехол и демонстрируя очень откровенный костюм в стиле БДСМ.
Мы с парнем тоже удивленно переглядываемся.
— Не знаю, — пожимаю плечами, стараясь не заржать в голос. — У меня костюм принцессы был, феи. А у тебя? — киваю Антону.
— Волка вроде, а потом… себя, — выдавливает, смущаясь сильнее.
— А может, она подрабатывает на детских утренниках? — все же сотрясаюсь от смеха. — В благотворительных целях…
— Хм, — задумчиво хмурится Ксения, прокручивая костюм. — Скорее, взрослых. Сейчас примерю! — бросает просто, а я аж икаю:
— Ты что?!
— Мне нужен наряд, — отрезает Ксю. — Поверь, из того, что в шкафу, это самое одеваемое… Лучше буду развязной шлюшкой, чем нафталиновой бабулей! — скидывает полотенце. Я только ахнуть успеваю, ведь подруга голая, как новорожденный младенец. Антошка отворачивается с такой поспешностью, что даже очки роняет. Пока копошится в поисках оправы, Ксения успевает втиснуться в мини-шортики и корсет.
— Помоги, — ступает ко мне и поворачивается, намекая на шнуровку.
Делать нечего, начинаю затягивать корсет.
— Туже, Ира, туже! — прыскает Ксю, когда я тяну шнуровку.
— У меня нет сил, да и пальцы не слушаются, — сдаюсь, когда в очередной раз веревки выскальзывают из ладоней. — Пусть Тоха попробует, — киваю на друга.
Ксения высокомерно вскидывает брови, через плечо глядя на парня:
— Да что он знает о корсетах?
— Не меньше моего, — заверяю горячо. — И сил куда больше, — отрезаю, спихивая работу на Антона.
Боже, как же это забавно смотреть на парочку, когда он — робкий и влюбленный, а она — напористая и знающая себе цену!
Руки дрожат, глаза светятся, щеки горят. Антон даже дышать забывает, а если нечаянно касается оголенного участки тела Ксении, отдергивает пальцы, словно получает ожог. Ксю тоже реагирует, как ни пытается казаться холодной по отношению к парню. Вздрагивает, напрягается.
Слежу за ними и тихо улыбаюсь.
Как бы то ни было, Антон справляется на «отлично», а я не упускаю подшутить:
— Теперь он знает, как тебя одеть-раздеть.
— Очень смешно, — надменно ведет носом Ксения. Поправляет корсет, шортики. Крутится перед зеркалом, водружает руки на бока: — Жаль, нет дырявых колготок или чулок… Плетки и сапог! — цокает досадливо. Оборачивается, взглядом прогуливаясь по комнате, пока не уставляется на притаившийся возле шкафа скромный сундук времен молодости бабули Анютки, если даже не прабабушки. — Золотого ключика никто не видел?
Страшно становится, какой коварный план складывается в пьяной голове подруги.
— Что?! — слышится возмущение Аньки. — Как вы… — давится негодованием девушка, держась за Спартака, который застывает в дверном проеме комнаты, оценивающе и не без удовольствия рассматривая преобразившуюся Ксению.
— Я что-то пропустил? — криво ухмыляется. — Обратно промотать можно?
— Да как вы могли?! — выпаливает Нютка, нетвердой походкой входя в комнату. — Это же не ваше!
— Вот и нам интересно, — улыбается Ксения. — Это твое или твоей бабули?