Меня потряхивает от смеха и горечи:
— Не знаю, что делать с тобой, Ир. Правда, — целую линию позвоночника, с исступленной злостью понимая, что опять начинаю заводиться. — Убить, что ли…
— Ага, облегчи нам обоим жизнь, — подрагивает не то от смеха, не то от слез девчонка.
— Блядь, — заставляю себя отлепиться и выйти из Королька, хотя плоть вновь уже пульсирует желанием. — Пошли в комнату… — это даже не намек. Ирка скрипит:
— Ты меня переломал, не могу двинуться.
Теперь уже ржу:
— Я донесу. Неуверен, что далеко, — собираюсь развернуть Королька, но она неопределенно отмахивается:
— Прочь, не тронь. Блина, ты… что в меня кончил? — только сейчас понимает, что я лажанулся.
— Прости, мы что-нибудь придумаем… — заверяю клятвенно. — Ну, или женюсь, если вдруг…
— Да не хочу я за тебя «если вдруг», — на неверных ногах поворачивается Королек, зло прикусывая губу. Морщится, натягивая трусики и спортивные брюки.
— А если не вдруг… выйдешь? — совершенно тупая идея. И она мне не нравится. Даже не знаю, какой урод за язык дергает.
— Ни за что! — бросает Ирка с отвращением. Покачивается словно пьяная, стягивая с одной ноги кожаную штанину, с другой, но уже едва не падая. Мне даже приходится девчонку придержать.
— Не понял, — уточнить нужно. — Ты не хочешь за меня выйти? — это даже на шок мало смахивает, слабовато по размаху.
— Лучше самоубийством жизнь закончить, — резюмирует мрачно девушка. Меня словно в дерьмо окунают — до скрежета зубов обидно подобное слышать. Я ведь с открытым сердцем и душой. Ну, почти, даже осознанно делаю предложение, вроде как…
Часть 2 Глава 15 (Лезут же всякие с советами и мыслями…)
Глава 15
Игнат
На тренировке изнуряю себя по полной, ведь так хочется заняться чем-то кроме размышлений. Вот только выходит из рук вон плохо. Доска не слушается, ноги деревянные, элементы не получаются, а на самых простых умудряюсь то запнуться, то потерять ритм. Начинаю злиться и уже готов позвонить Ионовой — сообщить, что соскучился.
— Ну, братан, — раздается осуждающий голос Вадима Лавина или просто Лавы, когда я плохо гашу приземление и заваливаюсь на пол. — Что-то ты совсем раскис. Лера вымотала или кто другой? — Причем последнее он выделяет особым тоном. Его ехидство явно имеет основу — уж кого-кого, а Лаву хорошо знаю.
— Не понимаю о чем ты, — устало поднимаюсь на ноги. Отряхиваю джинсы, наступаю на край доски, и когда она оказывается в руке, иду в сторону сидений напротив стены, где оставил свою сумку с вещами и водой. Откупориваю бутылку, делаю глоток.
Вадим плюхается на ближайшее сидение, ставит свою доску рядом. Откидывается на спинку, руку водружает на соседнюю:
— Слышал новость? — Голос такой довольный, что аж по морде ему хочется врезать. Парень ехидный, пакостный и очень болтливый. Один из немногих, кого недолюбливаю. Он часто в нашей компании, веселый балагур, неплохой скейтер, но для остальных видов спорта — и карман пустоват, и способностей маловато.
— Какую? — без особого энтузиазма отзываюсь, закручивая крышку и убирая воду обратно в сумку.
— Королек вернулась.
Ох, черт. А ему какое дело?! С ней и лично-то не был знаком. Вроде. Если только по школе, ну и на вечеринке злосчастной мог видеть, и то… просто потому, что мы с Иркой тогда последний конкурс проходили.
— Слышал, — вяло киваю, — и даже видел…
— Ну и как? — нагло ухмыляется знакомый.
— Да никак, — сухо парирую.
— Быть не может, — уличает Вадим, отлепляясь от сидения и подаваясь вперед. — Ни одной красотки не пропустил, а эту даже не оценил?
— Ты так хорошо о моей жизни осведомлен. Мне опасаться? — уставляюсь со смешливым подозрением на знакомого.