Сергей Николаевич замирает, так до конца и не застегнув полы пиджака черного костюма. Мама застывает рядом с любовником. В глазах плещется дикий испуг, словно ее только что муж поймал на измене.
— Вот и поговорим! — киваю многообещающе, отставляя недопитую чашку с кофе.
— Игнат, — подрагивает голос мамы, она явно паникует, — Давай поговорим, как взрослые… — огибает Королькова и примирительно разводит руками, становясь между нами.
— Если этот… — выплевываю, еле сдержав маты, — не свалит из нашего дома, я ему морду разукрашу, член отрежу, да с собой на вынос в карман вложу…! Обещаю, очень аккуратно! — говорю ровно, спокойно, с расстановкой. — Правда, ему выползать придется…
— Игнат! — протестующе вскрикивает матушка.
Ступаю ближе, а мама взвизгивает:
— Игнат, прошу…
— Мал, — вклинивается в разговор сосед, наконец совладав с эмоциями. Поправляет пиджак.
— Какая, на хер, Мал?! — бешусь праведно. — Амалия! Маму зовут Амалия!
— Амалия, — кивает сосед. — Мы с твоим сыном должны поговорить по- мужски, — отрезает холодно.
— Сергей, прошу… прошу, — молит мама, вцепившись ему в руку.
Сергей Николаевич поджимает губы, переводит взгляд на меня:
— Всего хорошего, — прощается коротким кивком. Склоняется поцеловать мать, но она подставляет не то висок, не то щеку. Мужчина, скрипнув зубами, чмокает и шагает к выходу.
Урод! Он как у себя дома! Дико чешутся руки и ноги поддать для ускорения.
— Игнат, — спешит объясниться мама, загораживая спину любовника. — Я хотела тебе сказать…
— Сказала, — отрезаю хлестко. — Тебе не хватило прошлого раза? — перехожу в наступление. — Он тебя бросил! — не щажу мать горькой правдой. — Вспомни, как ты переживала… Мало? — не нахожу нужных слов. — Мало страдала?
— Игнат, — виновато шепчет матушка. — Мы с ним поговорили. Он объяснил, почему уехал… Если бы ты только знал правду…
— Я ее видел! Каждый день, на твоем лице, когда этот мудак сбежал…
— Игнат, — осуждающе бормочет мама. — Все не так, как я думала. Как ты думал.
— И что? Он тебе наплел с три короба, и ты…
— Да! — повысила впервые за долгое время голос мама. — Я ему поверила, простила… — Отшатываюсь, словно получаю пощечину. — У нас все серьезно! — продолжает наседать родительница.
— Ага, пока он вновь не вздумает уехать? — рычу гневно. — Да ему плевать на всех, кроме себя! От жены избавился, дочь бросил, тебя поимел и смотался…
И умолк от повисшего звона в голове — мама оплеухой заставляет заткнуться:
— Ты не смеешь такое говорить…
— Конечно, — криво усмехаюсь. Спокойно иду к лестнице на второй этаж, но на первой же ступени оборачиваюсь: — Если вздумаешь продолжать с ним трахаться, я его проучу, — делаю пару шагов, но вновь бросаю взгляд на опешившую маму: — Даже знаю, как совместить приятное с полезным.
— Что ты удумал?! — выдыхает шокированно мама, порывисто ступая ко мне.
Но я уже плевать хотел — взбегаю наверх, с грохотом захлопывая дверь своей спальни. Быстро кидаю вещи в спортивную сумку. Дома лучше не оставаться. Чего глядишь, натворю дел. Лучше в спортзал, причем, где можно пар выпустить, руками помахать…
Чертово семейство Корольковых!..
Сбегаю вниз и игнорирую маму, которая сидит в зале, а завидя меня — подскакивает, пытаясь опять вывести на разговор:
— Игнат…