— Вы трое, лучше молчите и внимательно слушайте лекцию, — поняв, что ничего интересного больше не услышу, я прервала зарождающийся спор и стала размышлять об услышанном.
Если она была тихоней, то по собственному желанию не сбежала бы. Только если бы ее что-то к этому подтолкнуло. Моя сестра тоже тихой была, я знаю таких людей. Поняв, что я подумала о сестре в прошедшем времени, я тут же себя одернула: «Она не была, она есть. Она все еще жива». Чтобы полностью успокоиться, я представила, как сестра совершенно живая бежит ко мне навстречу. С каждым шагом она все ближе и ближе. Но улыбается она или, может быть, плачет, мне трудно понять. Ее лицо смазывается. Чем ближе она становится, чем менее четко я вижу ее лицо. И я ничего не могу с этим поделать, время нельзя остановить. Оно неумолимо бежит вперед, и с каждым днем, месяцем, годом лица моей семьи все больше отдаляются от меня. Если я раньше точно знала, сколько у мамы на лице морщин, то сейчас я не могу этого сказать. Время идет, и мы все меняемся. Я не видела их целых четыре года. За это время человек может измениться до неузнаваемости и в двадцать выглядеть настоящим стариком. Перед глазами всплыло лицо Лимеса с множеством шрамов, и я вздрогнула. Но это было вовсе не из-за шрамов, не они меня пугали, а его переполненный ненавистью взгляд. Время, определенно, влияет на нас, и этого нельзя отрицать.
На минуту я замолчала, и все студенты, услышав непривычную тишину, посмотрели на меня. Они пытались понять, почему я больше ничего не говорю. А я… Мне вдруг все это показалось таким нелепым: притворяюсь каким-то профессором травологии, ношу это кольцо, которое скрывает меня, и прячусь, спасая собственную шкуру, в то время, когда уже давно должна обыскивать каждое здание, каждый уголок в городе в поисках лаборатории и родителей. Почему я этого не делаю? Почему все еще здесь стою?
«Потому что собственный хвост тебе дороже них», — слова драконицы, словно множественное эхо, прозвучали у меня в голове, заставляя мое сердце покрыться коркой льда.
Мне было больно от ее слов, но она говорила правду. Она не могла лгать, так как была частью меня. Немного эгоистичная, взбалмошная, не в меру прямолинейная… Все это — часть меня. И я не могу от нее скрыться, так же, как и от этой правды. Я горько усмехнулась и отпустила студентов, хотя было еще целых десять минут до конца пары. У меня больше не было такого воодушевления, как вначале занятия. Лишь только одно желание: заморозить все и уйти. Далеко-далеко, так далеко, чтобы я больше не смогла сюда вернуться.
Но могла ли я так просто забыть о родителях? О своей сестре? Даже если их лица постепенно стираются из моей памяти, я не могла сбежать, особенно тогда когда у меня впервые появилась надежда. Дождавшись, когда студенты уйдут, я закрыла теплицу и пошла в лес за вещами, переодеваться и избавляться от кольца. Пора вплотную заняться поиском родителей. Пора перестать быть эгоисткой. Пора что-то делать.
Глава 11
Я шла и внимательно осматривала здания, подмечая, есть ли в них подвалы или нет. Вначале снаружи, а после заходила внутрь, если это была какая-нибудь лавка. Пыталась принюхаться даже: не пахнет ли сыростью внутри. Пока обнаружила три здания с подвалами. Одно — таверна, второе — знакомый уже ресторан, а третье — жилой дом. В первых двух скорее всего держат выпивку и овощи хранят. А вот третий, жилой, дом… Я незаметно туда проникла, но, к сожалению, кроме подвала не обнаружила больше ничего. Прохода, который должен был бы вывести меня в лабораторию, не было. Глухая стена. Я сдержала разочарованный рык и вновь вернулась к поискам. Интересно, сколько я уже хожу? Я развернула бумагу, достала последний пирожок и, присев на краю фонтана, стала его есть. В городе тоже был фонтан, но, в отличие от академии, в нем не плескались лжерусалки. А то здесь я бы точно не удержалась и приморозила им хвосты.
Мимо проходили люди. Кто-то просто прогуливался, кто-то спешил по делам или на встречу. На меня они мало обращали внимания, в отличие от дракона, который, похоже, уже некоторое время за мной наблюдал. Он сидел на лавочке недалеко от фонтана и чего-то ждал. Скорее всего, действий с моей стороны. Я доела пирожок, и, лениво встав, выпила немного воды из фонтана, вкусной и прохладной. Вода в нем ежедневно очищалась с помощью магии, поэтому ее можно было пить не опасаясь. И только после этого направилась к Аресу. Делать вид, что я его не заметила, было уже как-то глупо. Да и сама ведь позвала. И если бы я не подошла, то, уверена, что он взял и ушел бы, даже ничего не сказав.
Я присела возле него и сразу перешла к делу. А чего тянуть? Время не ждет. Мне еще полгорода осматривать.
— Мне нужно, чтобы ты научил меня правильно распределять манну, — произнесла не глядя на него.
— Всего лишь? А я думал, ты уже согласна со мной уйти, — он тоже не бросил на меня даже взгляда.
Это он так напомнил мне о нашем договоре?
— Эта встреча ничего не изменила. Я пойду с тобой, но только через два месяца. Сейчас мне просто нужна твоя помощь. Кроме тебя у меня нет знакомых драконов, кто мог бы мне помочь.
— Даже родители не могут помочь? Не верю, чтобы я был единственным, — ухмыльнулся дракон.
Услышав слово «родители», я почувствовала вину и едва удержалась от того, чтобы на него накричать.
— Представь себе, не могут. Ты, к сожалению, один. И если бы ты послушал Эйшора, то знал бы, что найти сейчас дракона — это все равно, что найти эйрид (очень редкий драгоценный камень, имеющий все цвета радуги). Они все прячутся, а кто не спрятался — давно уже мертв. Из какой ты только глуши вылез? Если не хочешь помогать, то так и скажи, а не трать мое время зря. — Я встала и собралась уйти. Знала ведь, что не стоит просить у него помощи!
— Сядь. — Я обернулась и посмотрела на дракона. Он указывал на лавочку.
— Согласен помогать? — я села обратно.
— Возможно, я помогу, но только взамен ты должна объяснить, что здесь происходит. Я не хочу остаться в дураках, одного раза мне уже хватило, — дракон поджал губы.
Однозначно, он все это время жил в лесу.
— Да, собственно, скрывать нечего. Со слов Эйшора ты уже должен был понять, что все плохо. Идет охота, и, к сожалению, дичь — это мы, драконы. Не спрашивай почему. Я все равно не скажу, потому что не знаю. Да и, признаться честно, до недавнего времени я сама об этом не знала. Просто однажды…
Перед глазами вновь встал тот день четыре года назад, и я старательно сосредоточилась на проходящих мимо нас людях, пытаясь отогнать видения. Я не могу, не могу вспоминать прошлое, тот день! Меня сразу начинает съедать вина.
— Это продолжается и по сей день. — Я почувствовала чужую ладонь на своей руке и опустила глаза. Арес сжал мою руку. Заметив, что я это увидела, он тут же выругался на своего дракона и убрал ее. Похоже, кое-кто гораздо добрее своего хозяина. Вот бы познакомиться с его драконом. Интересно, какого он цвета?
— Значит, вы друг с другом все же знакомы, — внезапно произнес Арес.
— С кем? — если честно, вопроса я не поняла, так как мысленно немного отошла от темы: попыталась представить как может выглядеть его дракон.
— Не будь дурой. Ты и Эйшор, — рыкнул муж.
— Ах, ты об этом… — я почесала подбородок и нервно улыбнулась. — Ну да, знакомы. Он ведь дракон, я тоже. Что здесь такого?
Вот нужно же было назвать его имя! Дура! Как я могла забыть, что, будучи Эйшором, клялась ему, что не знакома с его женой. Вот права была мама, когда говорила: не умеешь лгать — не берись.
— В самом деле, ч-ш-што такого? — он наклонился ко мне, и угрожающе прошипел на ухо: — Если собирались скрывать свои отнош-ш-шения, то хотя бы заранее обговорили свою ложь. Я не потерплю, чтобы моя жена мне изменяла!