Проснулась я от того, что машина остановилась. Открыла глаза и заметила только, как оба Лилейных синхронно вышли и поменялись местами. Машина снова поехала. Уже достаточно светло, но я упала спать дальше.
— Что мне в тебе и нравится. — Он сел, но повернулся ко мне лицом. — Ты всегда готова отстоять свою точку зрения и доказывать, что права, до последнего. И что еще больше мне нравится, так это то, что ты умеешь признавать, то что была не права.
— Эм… не могу, много дел, — я даже руками всплеснула зачем-то.
— Поможешь надеть? — он вытянул левую руку и улыбнулся.
— Ты прав, душа моя, — подхватив шутку брюнета, ответила я небрежно и пошла к выходу.
— Я помню, но это не свидание, — спокойно ответила я.
Он ничего не ответил просто стоял и смотрел на меня.
Я бросила на него косой взгляд, но промолчала.
— Попроси Аврору помочь тебе усмирить твоих предков еще раз, — усмехнулся он, — у нее уже опыт есть.
«Поговорим», — раздраженно бросил брюнет, несясь на машине к дому брата.
— Ириш, — взмолилась я, — давай дома будем песни петь.
— Однажды на глаза попалась статья, и там говорилось, что когда человек смотрит на того, кого любит, его зрачки расширяются, — сказал Сумман, поставив свой бокал на журнальный столик, — но так же они расширяются, если смотришь на того, кого ненавидишь. Я решил тогда это проверить и не смог.
— А вы кто? — хмуро начала я приближаться. — Старшие братья?
— Всегда по-разному, то желания, то прошлое, иногда и вовсе петь начинает, но каждый слышит свою песню.
Дэймос улегся на диване рядом с Сумманом и пристроил голову на его бедре. Блондин начал гладить собаку.
— Даже твои сестры так не капризничали как ты, — усмехнулся на слова малыша Сумман, — тебе не стыдно, ты же будущий мужчина.
Я не находила себе места. Сумман внимания на мои метания не обращал, а вот Най то и дело интересовался, что со мной и что меня волнует. Я садилась, брала в руки книгу, но хватало меня минут на семь, и я снова начинала бродить по комнате.
— Затеем драку? — Сумман поднялся на ноги и начал отходить от противника.
— Родители уезжают… за границу, — процедила я, — они… если бы я не зашла тогда домой и не увидела бы договор… они мне ничего не говорили, а ведь там дата была… они просто хотели улететь и все… Надо было давно уже начать читать их мысли.
Хорошо, что кроме меня, его никто не понял. Сама себе удивляюсь. Он говорит на языке, который я ни разу не учила, но все прекрасно понимаю. Так было и с греческим. Может у меня такой странный дар полиглота? Но ведь даже самые талантливые полиглоты все-таки учат язык, а не просто тупо все понимают, даже если слышат в первый раз. Языковая догадка? Да, наверное, все дело в этом. Ведь английский и французский имеют кучу общих слов.
— Вам пришло извещение с почты! — Он протянул мне квитанцию.
— Надо было засесть в своей комнате и пялиться в окно? — хмуро бросил однобровый.
«Отелло», — хмыкнула я, и оба брата синхронно глянули на меня в зеркало заднего вида.
— Это откуда? — приподнял черные брови Танатос.
Раздался звонок. Я поспешила открыть дверь. Улыбнулась, но когда разглядела парочку царапин и синяков на руках своего ненаглядного только глаза округлила.
— А ты ничё так, парнишка, — Он хотел положить мне руку на плечо, но я отмахнулась. — Ладно, проваливай.
Позавтракав, мы переместились в комнату. Я бродила вдоль полок с книгами.
— Разведчик? Шпион? — я почесала нос — или тебе придется меня убить, если я узнаю кто ты?
— Ага, — начала я снимать бигуди с головы.
— Ладно, ты теперь недолюбливаешь мать, — я отвела взгляд в сторону и теперь смотрела на ворот его рубашки, — но ведь у тебя столько сестер и братьев. Аластор, например.