Он улыбнулся и, поцеловав меня в макушку, отпустил. Я схватила свою папку с учебниками и поспешила уйти в комнату и сесть за стол. Он, судя по звукам, пошел на кухню. Я перевела дух. Раскрыла учебник по основному языку и вместо слов видела, себя и его словно со стороны. Стоим в прихожей и целуемся. Я зажмурилась… первый поцелуй… так, сердечко, бейся ровно…
— Ты на завтра все приготовила? — он поцеловал меня в макушку.
Она заплатила музыкантам, и мы обсудили песню, уходить в гримерку я не стала. Мало ли что…
— Бывает — пожала я плечами.
— Глаза заблестели, — поддакнул Аластор, ловко обгоняя очередную машину.
— Не знаю… — растерялся он. — Мне лет? Сколько лет? А тебе сколько?
— Разве твоя подруга не работает? — Он присел на край стола.
— Это точно — хмыкнул Най — ну что берем?
— Я только кофе буду, — по возможности весело сказала я и закрыла меню.
Мы дошли до катка. Разжились двумя парами коньков и поплелись переобуваться. Так, со шнурками покончено, теперь самое сложное, нужно дойти до льда… а вообще я неплохо катаюсь. Вполне уверенно стою на коньках. Так встали, пошли…
— С удовольствием, — после короткой паузы ответил Сумман.
— Да не будет он ко мне приставать, — отмахнулась я, но черные глаза требовали других слов, я поникла и покаянно склонила голову. — Договорились, если он начнет приставать, я сразу же позвоню вам.
— Ага, поняла — воскликнула я — если даже у темного уже прорезался его знак, никто его все равно не увидит. А почему калла загорается не от щелчка и не огнем, а искрами?
— Подари мне танец, — снова протянул руку Лотос, — здесь все равно нельзя драться, не бойся… сегодня.
Вдруг стало как-то жутко. Я резко встала с дивана и включила свет в комнате. Легче не стало. Накатило волнение и самый настоящий страх. Я взяла в руки телефон и застыла. Хотелось позвонить ему и удостовериться, что все хорошо… ага, дура ты набитая. Давай, разбуди Суммана, он тебе потом голову-то оторвет. Однако мое волнение и страх касались именно его. Сама не знаю, почему я вдруг подумала, что он в беде.
— Отбросы? — уставилась я на нее. — Вы их знаете?
— Да уж. — Снова одарил меня хмурым взглядом темный. — Чего я только не вытворяла.
— Я хочу умереть, — тихо ответила я.
— Здесь я не могу читать мысли, — пожал плечами темный, — считай, что здесь все вдруг стали обычными людьми.
— А куда я тебя поведу? — сверкнули его светлые глаза. — Дома мать с отцом вдрызг пьяные. Уж извините, ваше благородство.
— Тебе нечего бояться, — спокойно сказал он, — вся ответственность в случае чего ляжет на меня.
— Хорошо, но если что…
— Сейчас все пройдет — ласково сказал мне Най и прижал к себе, чтобы я повторно не оказалась на полу.
Я тоже пошла одеваться. Ругая всё и всех, особенно того, кто снова решил надо мной пошутить, и присылал черт знает что. Быстро заполнила извещение и ждала Суммана в прихожей. Он вскоре появился в широких штанах, в которых я собак выгуливала, и теплой вязаной моей мамой кофте из ангорской шерсти. Быстро обулись и похватали куртки, а кое-кто еще и про шарф с шапкой не забыл.
— Может не надо? — пискнула я, но в душе я очень хотела научиться ездить на двухколесной технике, кроме велосипеда.
— Ты хочешь знать, что я увидел? — то ли изобразил, то ли правда удивился он.
— Угадай что там, — хохотнул Зелос.
Я выключила радио и насторожилась. Так-с, становится все интереснее и интереснее. Спасибо, тебе душа моя, мне совсем не скучно. Я отстегнула ремень безопасности. Мою дверь распахнули и меня весьма невежливо тоже вытащили наружу. Я поежилась и затравленно огляделась. Нас окружили девять мужчин.
— Все пристойно, — поднял ладонь вверх Зелос. — Так вот мы как раз шли и рассуждали…
— Нет. — Он выпустил девушку из объятий и сел обратно.