Ирсен не стал настаивать.
Вскоре мы уже сидели в экипаже и направлялись в особняк Дарс. Я снова задалась вопросом, почему герцог посвящает время мне, хотя ему явно есть, чем заняться, начиная с поиска организатора подставы, но Ирсен держался так, словно проблем в природе не существует или будто его главная проблема я.
За стеклом проплывали магазины, учреждения, дома.
— Ирсен, можно тебя попросить об одной услуге?
— Нет, — хмыкнул он.
Неожиданно.
Ответ слишком странный, а хитринка, вспыхнувшая в глазах Ирсена подсказывает, что отказ не стоит воспринимать буквально.
— М?
Ирсен с готовностью пояснил:
— Ты не можешь просить. Ты должна просто сообщить мне о своих нуждах.
— Ирсен, нельзя быть настолько идеальным, — рассмеялась я. — Когда барон отправил меня в загородную усадьбу…
— Барон? — перебил Ирсен. — Ты не называешь его отцом.
— Как по мне, быть отцом по крови и называться отцом не одно и то же. Что он сделал отцовского? Так вот, когда он отправил меня в усадьбу, мне пришлось резко повзрослеть. Няня привыкла видеть меня несмышлёным ребёнком, но я изменилась. Ей тяжело чувствовать себя брошенной, ведь я больше не провожу время подле неё, как раньше. Я пообещала ей, что помогу добраться до монастыря, где она сможет найти душевное умиротворение и помолиться за меня.
Интересно, герцог уже понял, что со мной не всё ладно? Может, он поэтому сейчас здесь, со мной — изучает?
Затворничество не объясняет мои странности, скорее, наоборот, вызывает ещё больше сомнений. Начать с того, как я легко сошлась с Карой. Да, это заслуга принцессы, но я не смущалась, не спотыкалась на словах, а поддерживала разговор, чего трудно ожидать от девушки, проведшей в четырёх стенах большую часть жизни. А мои знания! Герцог не мог не понять, что я обладаю немалым практическим медицинским опытом, который никакие знания не заменят. Были у меня и мелкие проколы. Образования нет, а про явление резонанса в курсе.
Но пока Ирсен не спрашивает, я воспользуюсь подаренной отсрочкой и постараюсь придумать что-нибудь правдоподобное.
Экипаж мягко затормозил перед парадным крыльцом.
— Я позабочусь об этом сегодня же, — пообещал Ирсен.
— Спасибо.
Ирсен помог мне выйти из экипажа, а затем последовал за мной не только до ступеней, но и в холл.
Совпадение или нет, скорее всего мачехе просто доложили о прибытии экипажа с гербом герцога на дверце, леди появилась на вершине лестницы, но тотчас застыла. Похоже, леди готовила «ласковую» встречу для меня, а при виде Ирсена слегка растерялась, но тотчас взяла себя в руки и начала спускаться.
— Герцог? Доброго дня. Позвольте от имени моего супруга поблагодарить вас, вы сопроводили дочь домой. Утром я слышала, что вы отказались от помолвки. Я не могла им поверить. Герцог, прошу, развейте мои сомнения?
Закончив говорить, она достигла нижней ступеньки.
— Дня, леди. Вырвите языки тем, кто смел столь нагло лгать вам в лицо. Говоря откровенно, я не понимаю, как вы могли усомниться в приказе цароса.
Мачеха улыбнулась:
— Никаких сомнений в приказе цароса, герцог. По слухам помолвку с Мили вам навязали, а вы тот человек, который способен небеса перевернуть. Я не удивлюсь, если вы сможете выполнить волю цароса, но при этом расстаться с нежеланной невестой. Я прикажу подать чай в малую гостиную. Герцог, прошу, не отказывайтесь.
Я не поняла, чай на двоих, или я всё-таки тоже приглашена?
Ирсен покосился на меня, снова обернулся к мачехе.
— Леди, вы меня недооцениваете. Нежеланная помолвка просто не могла состояться… Я выбрал Милимаю, и никому в мире не позволю помешать нашей свадьбе. Если вы приглашаете, я приму ваше гостеприимство. Нам с Мили предстоит вернуться во дворец, поэтому мы останемся на обед. Я слышал, никто не сравнится с вашим поваром в запекании куропаток в меду. Леди, что-то не так? Я неправильно понял ваши добрые намерения?
Мачеха, уже не такая радостная, кивнула: