Кажется, Эля даже вытолкали из комнаты.
Без Бусана мне стало как-то не по себе.
— Невеста, значит? — Правительница демонов внимательно изучала меня, не переставая улыбаться.
— Ага, — с важностью протянула Сола, забираясь на родительскую постель. — И «невеста» — это вовсе не подружка, — сдавала нас малявка, как цветметалл на пункте приёма. — Но разницу в значениях этих слов Эля сказал у тебя спросить, ма.
Ивонна Маро чуть склонила голову набок, и её глаза подозрительно весело блеснули.
— Обязательно расскажу, но уже завтра. Время к полночи приближается. Я не пойму, почему нянечки каждый вечер должны тебя искать. Давай договоримся, что это в последний раз. С этого дня на «Прятки» ограничение по времени — с часу дня до восемнадцати ноль-ноль. Ты меня поняла?
— Да, мама.
Мелкая «партизанка» так елейно улыбалась, что мне, как тому Станиславскому, хотелось сказать: «Не верю!»
— Хорошо. А теперь спать… Лесандра?
— А? Эээ… то есть — да, Ваше Величество?
— «А» — в самый раз. Можешь, называть меня леди Ивонна… пока я с мужем не поговорю. Потом решим.
Прикусив губу, не знала, куда глаза деть.
— Поможешь мне детей уложить?
Наградив Солу предвкушающим взглядом — «Ох, я тебя сейчас и уложу…», только сделала шаг по направлению к мелкой заразе, как правительница демонов меня остановила.
— Стой… вижу, — женщина прыснула от смеха, — не готова ты ещё к детям. Я лучше сама… очень у тебя выражение лица выразительное.
Апогей людского стыда!
— Присядь… Я пока девочкам сказку прочитаю.
Я послушно присела, надеясь, что к приходу Маро и Эля мои щёки перестанут гореть от смущения и неловкости, и продолжила тихо разглядывать интерьер.
Рядом с широкой кроватью правителей стояла детская кроватка и софа, на которой взмахом женской руки была застелена простыня. Подушка и одеялко с розовыми лошадками так же упали из ниоткуда.
Женщина укладывала своих дочерей, а я от неё отвести глаз не могла. Так она плавно и медленно двигалась. Ну, царевна-лебедь — не иначе!
И голос у неё — текучий, мягкий, ласковый…
— Мамочка, а спой лучше песенку?
Правительница хитро бросила на меня взгляд и спросила у своей маленькой болтушки:
— А давай, попросим с тобой сирену для нас спеть?
Сола, когда поняла, кто сирена, еле удержалась, чтобы не броситься ко мне обратно. Что там уж она делать собиралась: просить или требовать — непонятно, но я решила согласиться, как можно скорее!
— Только буду рада. Ложись поудобнее… вы, Ваше Величество, тоже присядьте. Я не до конца ещё знаю, как действует магия сирен. Избирательности она до этого момента не показывала. Не уверена, что моя магия на вас никак не отразится.
— Хорошо… — первая леди Херона присела возле ног своей старшей дочери, едва убедилась, что самая младшенькая спокойно посапывает в кроватке.
— Что ж… колыбельная…
Честно? Я растерялась. Как оказалось, на памяти у меня было не так много колыбельных, а учитывая, что петь её предстоит таким серьёзным слушателям… в общем, я остановилась на «Колыбельной медведицы».
Едва запела, приятно удивила голограмма. Видео-сопровождение теперь отражалось по всей комнате, как 7-D картинка.