Папа Миша стоял в метрах тридцати…
Я поднялась со скамьи, как пьяная, не замечая оглушающей тишины парка.
Птицы молчали, боясь нарушить звук, который продолжал литься прямо из моей груди, доигрывая невероятный мотив талантливой певицы, песню которой я всего лишь повторила.
Папа был ни один.
Рядом с Михаэлем Ор'азом стоял Тартис с кучей своих советников, которых я непонятным образом перенесла в студенческую аллею.
С другой стороны спешили Вада, Алис, ректор… мои Марина и Ася… и Татиана.
Странно, но мне не было дела до того, что все поняли, кто я.
Лишь стояла и жутко боялась, что папа Миша сейчас откажется от меня.
Царёв, такой сильный и всегда весёлый, стоял белый, как выпавший снег.
Никогда не думала, что сделать шаг – это так сложно.
Я, будто столб, вросла в брусчатку парка. Не моргая, пялилась на папу и ждала хотя бы какой-нибудь знак от него.
Магия сирен затихла, и тишина стала давить на уши.
Михаэль Ор'аз судорожно сделал вдох и, пошатываясь, сделал этот шаг за нас двоих.
Я сорвалась с места. Бежала так быстро, будто от скорости зависит моя жизнь.
Секунды не прошло, а я уже влетела в заботливые руки мужчины, который навсегда останется моим отцом, что бы мне не сказали, как бы меня не убеждали… чтобы со мной не делали!
– Леся… я тебя потерял.
– М-м, – я отчаянно мотнула головой, жадно дыша особым запахом, который окутывал меня с самого детства. – Это я тебя потеряла. Почему ты меня бросил?
– Я не хотел, – так же продолжая обнимать друг друга, мы тихо шептались, как это делают самые близкие люди. – Мне так жаль… я надеялся, что Виталина окажется надёжным человеком. Всё получилось так…
– Ужасно?
– Да, – выдохнул мужчина, благодарно поцеловав меня в висок. – Ужасно во вселенских масштабах!
– Больше не бросай меня…
– Никогда!
– Кхм-кхм… – послышалось со стороны. Король Тартис озверело смотрел на нашу пару. – Это… СИРЕНА!? Значит, ты всё врал о смерти Тии? Значит… – мужчина даже посерел от ревности, – она родила тебе дочь и прячется в другом мире?
Вада и Зизран говорили именно об этом. Оралимцы и царосанцы не знают тонкостей существования херонцев, но я не думала, что моя мать за всё то время, что провела рядом с принцем Оралима, не признается своему возлюбленному… что не скажет ему – сирены могут родить только от большой и единственной любви.
«Что же это за любовь, в которой нет никакого доверия и откровенности?»
– Нет, Ваше Величество. Тианна мертва. – Папа с виноватыми глазами посмотрел на меня, не зная, что я давно в курсе того, что Виталина – не моя мама… Что я в курсе всего… даже больше, чем хотелось бы. – Лесандру я воспитал сам… с другой женщиной.
– Женился сразу после смерти Тианны?! Как ты мог променять Тию на другую?! Тем более после того, как она родила тебе дочь!
– Какое лицемерие, – Отстранившись от папы, до глубины души «восхитилась» Тартисом, другими глазами взглянув на правителя Оралима.
Зря, наверное, но наезд Кристола на папу Мишу меня потряс настолько, что связь разума с речевым аппаратом как-то сбилась.
Ор'аз напрягся.