Марк резко переводит взгляд на меня. Его губы приобрели малиновый оттенок из-за поцелуев.
Я наклоняю голову, и улыбаюсь.
— Ни слова больше,— говорит он, и я хватаюсь за его крепкие плечи в ту самую секунду, как он меня поднимает и аккуратно ставит на холодный и уже сухой кафель в душевой кабине.
Глава 74
Оглянувшись вокруг, останавливаю взгляд на полке в углу ванной, и ловко выскакиваю из душевой кабины. Я хватаю мочалку и начинаю намыливать её.
— Что ты делаешь?— Марк вскидывает бровь.
— Моюсь,— как ни в чем не бывало, отвечаю я, начиная тереть руки мочалкой,— так как кое-кто помешал мне это сделать ранее.
Марк фыркает, и переключает горячую воду на холодную.
Я отскакиваю и обхватываю руку Марка. Перед тем как переключить воду, он встал так, что вода совсем не попадает на него.
— Эй! Включи обратно! – я бью его кулаком по груди, и он смеётся.
— Заставь меня!— вызывающе бросает он, и я ухмыляюсь.
— Да запросто!
Я начинаю щекотать его, и он шарахается. Мне хорошо известно, что он боится щекотки больше всего на свете, поэтому решаю воспользовалась его слабостью.
— Ладно, ладно!— Марк истерически смеётся, и сдаётся слишком быстро.
Я начинаю победно хихикать, и продолжаю начатое.
— Даже не думай!— предупреждаю я, когда его рука слегка охлаждает воду,— я знаю твою слабость, Маркус!
— Господи!— Марк закатывает глаза, и театрально вздыхает,— ла-адно, дай!
Я секунду смотрю на него, а затем на мочалку в своей руке.
— Давай.
Я неуверенно протягиваю её ему, и он цокает.
— Повернись!
Я напрягаю лоб, и он разворачивает меня. Марк убирает волосы с моей шеи, перекладывая их набок и от его прикосновений, по всему телу пробегают мурашки.
Марк начинает натирать мою шею, плечи, спину, спускаясь к бёдрам и я тяжело сглатываю ком. Дрожь пробегает по всему телу, и я ощущаю слабость в ногах, когда он нежно, круговыми движениями, водит губкой во внутренней части бёдер, нарочно соприкасаясь с моей промежностью. Мои гормоны просыпаются, вернее, с Марком, они никогда не засыпают, будучи всегда на готовности. Его губы соприкасаются с моим левым бедром, а затем и с правым. Меня всю трясёт, и его поцелуи плавно переходят к моим ягодицам.
Почему он так хорош в этом? Как ему это удаётся?
Я тяжело дышу. Мне не хватает воздуха. Его ладонь накрывает мою правую ягодицу, легко сжимая её, а второй рукой он медленно проводит пальцами между ног, заставляя моё и так уже напряженное тело, остолбенеть.
По правде говоря, мне всегда было интересно, какого это заняться любовью в необычном месте, например, в ванной или в машине. Не то, чтобы у меня было много извращённых мыслей, это вовсе не так. Все мои мысли занимала учёба и поступление, поэтому мне некогда было думать о столь запрещённых вещах, но изредка я позволяла себе помечтать о том, что когда-то я буду взрослой и занятие любовью мне не будет казаться таким далёким и недосягаемым. Я понимала, что когда-то встречу человека, которого полюблю и с кем буду заниматься «запрещённым», но сейчас всё настолько реально, и в моей голове это было не так красочно и чувственно, как на самом деле.
— Развернись, малыш,— жутко эротично произносит он, и я дёргаюсь.
— А?
Он разворачивает меня. Его глаза сверкают, а с носа и волос стихают капельки воды.
— В облаках витаешь?— ухмыляется он, и я хихикаю.