— Угу...— мычу я.
— Даже если и так, тебе то какая разница?
— Никакой, но...я чувствую себя неловко. Могу поспорить, что он много раз видел девушек в подобном виде, и в похожих обстоятельствах, но всё же...у меня совсем другой случай!
Глава 72
— Почему тебя так волнует, что подумают о тебе другие?— Марк непонимающе смотрит на меня,— ты этого повара, скорее всего, никогда больше не увидишь, и он забудет о тебе через пару минут.
— Не то, чтобы меня это правда волнует...просто одно дело, когда мысли другого человека обо мне совпадают с правдой, а другое дело, когда вот так.
— Научись не волноваться о чужом мнении. Вот увидишь, жизнь станет гораздо лучше, – говорит он.
Марк увозит тележку с едой.
— Ладно, давай уже кушать. Иди сюда!
Научится не волноваться о чужом мнении? Легко сказать, тяжело сделать.
Всю жизнь я находилась под давлением. Я всю жизнь подстраивалась под других, и всегда делала то, что мне говорили. Знаю, что завишу от мнения окружающих: учителей, мамы, бабушки, друзей, даже отца. Мне всегда хотелось, чтобы меня считали лучшей, ведь даже с самого детства мама и бабушка мне только это и твердили. Они всегда говорили, что я лучше и умнее всех. Говорили, что я всегда делаю всё хорошо, и что я добьюсь всех своих целей. У меня выработалось чувство, как будто я всегда должна делать всё по максимуму. Будто я обязана быть лучшей.
— Ты так и будешь там сидеть?— за стеной выглядывает голова Марка, и я возвращаюсь в реальность.
— Иду я, иду.
Я сажусь на кровать рядом с Марком и он делает торжественный вид, кладя два пальца на крышку серебряного подноса.
— Мне всё равно тут нечего есть,— вздыхаю я, жалостливо смотря на Марка.
Он, ухмыляется, поднимает крышку и мои глаза вылетают из орбит. Я не в силах сфокусировать взгляд от разнообразия еды на подносе.
— А...где же язык и лапки...ты же...— заикаюсь я.
— Повар ещё не далеко ушёл, могу догнать его, если ты прям настаиваешь!—Марк привстаёт с кровати, но я быстро хватаюсь за его плечи и усаживаю обратно.
— Нет, нет! Всё хорошо, спасибо!— я широко улыбаюсь, и накалываю тушеные овощи на вилку, отправляя прямиком в рот.
Я правда испугалась, что Марк способен заказать такие извращённые блюда, вернее, просто извращённые вещи. Не могу воспринять животных и животные продукты, как еду, в принципе, поэтому очень расстроилась, когда он сказал, что закажет лягушачье лапки, стейк и язык быка. Этим животным не место на тарелке. Животным, в принципе, не место на тарелке.
Я с большим удовольствием стала уплетать за обе щеки еду, которую Марк заказал, совершенно позабыв о произошедшем. Вернее, нет, я бы не могла такое забыть, но прекратить думать об этом, мне удалось.
— Наелась?— спрашивает Марк, в ту же секунду, когда я с улыбкой на лице, разваливаюсь звёздочкой на кровати.
— Было очень вку-усно,— мурлычу я , поглаживая ладонью живот сквозь одеяло,— спасибо!
Пролежав некоторое время на кровати, я ощутила знакомую усталость. Это странно, ведь я совсем недавно проснулась.
Здесь так спокойно и комфортно.
Я вдруг ощущаю ладонь на своём лбу: грубая кожа, доставляющая приятные ощущения, нежно поглаживает мои волосы. Не поднимаю веки, боясь, что, как только я открою глаза, Марк прекратит гладить меня по голове.
Почему моё сердце так бьется, стоит ему только прикоснуться или оказаться рядом со мной? Я так старалась отвергнуть даже дольку мысли о нём, и старалась отторгнуть свои желания и чувства, что сейчас я чувствую такое изнеможение от сражений с самой собой. Я просто хочу на мгновение остановить время и насладится тем, чего так долго не принимала.
Я вдруг прекращаю ощущать его тепло и резко открываю глаза, встречаясь взглядом с зеленоглазым блондином.
Мой взгляд плавно переходит на его волосы. Ему определённо не помешала бы стрижка, иначе совсем оброс.
— Извини, я...подумал, что ты заснула,— говорит он.